Сломленная (ЛП)

Мой голос оборвался, я свернулась калачиком и позволила всему, что когда-либо ломало меня, наполнить мое существо. Каждый раз, когда в моей вере в людей появлялась очередная брешь, каждый раз, когда мне было больно, мою душу прожигало насквозь от того, что люди, которых я любила, или даже совсем не знакомые мне люди использовали меня. Каждый новый вдох настолько переполнял мои легкие кислородом, что я захлебывалась им. Я оказалась заживо погребенная под то и дело вспыхивающими в голове потраченными впустую мгновениями и омерзительными воспоминаниями. Несчастные случаи, которые и сделали из меня ту, кем сейчас являюсь, и из-за которых я именно так переживаю подобные ситуации. Мое искалеченное сознание не может перестать оправдывать всех тех, кто разрывал мне сердце на части. Я думала о том, что нужно бросить Шейна и потерять при этом любовь, которая корнями проникла в меня глубже, чем любая другая привязанность, испытанная мною прежде.

Я кричала, пока не охрипла, пока у меня не заболела голова. Я плакала, пока у меня не закончились слезы, пока последняя из них не впиталась в подушку на диване и в салатово-зеленую подушечку Сибил. Я плакала, пока не выбилась из сил настолько, чтобы уснуть, завязнув в болоте своей боли.

Меня разбудила вибрация телефона, лежащего рядом. Понятно, что жизнь продолжает идти своим чередом, даже когда ее разбивают на сотни осколков. Никто не станет принимать во внимание, что жизнь девушки только что была в очередной раз уничтожена. Я пристально всматривалась в часы на стене, но из-за опухших глаз цифры на них сливались. Половина восьмого. В квартире царил полумрак, а я была измучена. Солнце уже село и я просто не могла заставить себя подняться и выйти на улицу. Я бросила телефон на кофейный столик. Я знала, что это был один из озабоченных клиентов, который звонил мне, чтобы перепихнуться или просто узнать, почему забросила работу и жива ли я вообще.

Включая сегодняшний день, прошла уже почти неделя с тех пор, как я перестала прогуливаться по своему отрезку тротуара площадью в шесть квадратов. На этом тротуаре наши с Сибил воспоминания оказались всего лишь грязными сточными водами, которые были смыты в канализацию обычным дождем. О чем, черт возьми, я думала: знала ведь, что на мои шесть квадратов всегда претендовала и другая шлюха, которая надеялась найти горшочек с золотом на другом конце этой долбаной радуги. Как я собиралась туда вернуться? Я завершила жизнь в мире сломленных людей, которые бродили по неровным дорогам среди своих несбывшихся желаний.

Я сидела в нашей квартире, окутанной туманом, зная, что есть решения, которые я рано или поздно должна была принять. Я осмотрела вещи Сибил и весь тот хлам, который, так получилось, принадлежал мне. Никаким образом я даже и представить не могла, что вернусь на панель. Я должна была быть сильнее, чем была раньше. Должна собрать всю волю в кулак и запаковать вещи Сибил. Я не могу позволить хоть чему-то из ее вещей потеряться или про что-то забыть. Она бы не хотела, чтобы это произошло, особенно если кто-то из ее родственников решил бы прийти и забрать то, что после нее осталось.

Мы никогда бы и не подумали обсуждать такое дерьмо. Возможно, несколько оптимистично было полагать, что мы выживем, учитывая специфику нашей профессии. Как же я ошибалась. Я не знала с чего начать. Мои пальцы начинало покалывать при мысли о том, что мне придется взять в руки то, что принадлежало ей. Я стояла посреди квартиры и смотрела по сторонам, растерянная, не зная с чего начать. Может, с ее одежды? Или заглянуть под кровать, под которой она могла что-то прятать? Я должна была напоминать себе, что она умерла, и кроме меня больше некому убрать все те вещи, которые остались после нее.

Я стояла и глазела на ее гардеробную комнату. Это единственная гардеробная в этой квартире. В моей памяти возник день, когда мы только въехали сюда.

‒ Вау, Сибил, тащи свою задницу сюда и посмотри, какая здесь гардеробная. Да она просто огромная! ‒ кричу я, вытирая пот со лба.

Мы только что занесли последнюю коробку из багажника моего автомобиля.

‒ Места здесь предостаточно для нашего барахла, ‒ громко отвечает она в ответ.

‒ Черт, нет, подруга, давай сыграем в камень-ножницы-бумага. Она шикарна, и одна из нас должна полностью воспользоваться ее преимуществом, ‒ подкалываю я и подхожу к Сибил. Я кладу кулак одной руки на ладонь второй и протягиваю Сибил. Я знаю, как в любой ситуации получить выгоду, играя в камень-ножницы-бумага. Я довольно хорошо ее освоила и обычно остаюсь в выигрыше… но не в этот раз.

‒ Прекрасно, раз, два, три, ‒ считает она до трех, а затем выкидывает кулак вперед.