Слон меча и магии

Иффиш распахнул крылья. Деревянные стены проломило, прожгло потолок, мебель разметало в тлеющие щепки. Чудовищная фигура, тёмная, как уголь, и раскалённая, испещрённая огненными росчерками, как вулканическое зарево, отразилась в беспомощных зрачках Йохана.

Дом вспыхнул, как июньский пух. Пламя голодно, жестоко пожирало его. Оно окрасило в алый предутренние сумерки. Сонные люди, услышав треск и буйство пожара, только выползали из домов и не успели увидеть, как огненная стена раздвигается, образуя коридор, в который уходит сутулый человек с корзиной в руках.

* * *

Серая мгла клочьями крыла поля и лес. Небо на востоке светлело. Иффиш торопливо брёл к Старому Вязу. Малышка в люльке зевала, понемногу приходя в себя.

Он не был уверен, что поступает правильно. Но также он знал, что людская деревня в кризисе, и лишний рот, отданный в чью-либо семью, станет в тягость. Обещанная награда сгорела вместе с родным домом Аны.

Когда Иффиш добрёл до основания Старого Вяза, девочка уже совсем раскапризничалась, плакала и просила внимания. Он взял корзинку двумя руками и, укачивая малышку, взгромоздился на каменную плиту. «Гейерт, Гейерт, Гейерт», – прозвучало почти как колыбельная.

Ночь Самайна истекала. На последних её крупицах, среди заиндевевшей листвы, из земли возник серокожий карлик с длиннющим носом и вытянутым, как крюк, подбородком. Он с удивлением воззрился на Иффиша и малышку.

– Отныне это дитя будет под опекой тебя, твоей семьи и твоего племени, – сказал Иффиш, протягивая ему корзинку. – Готов ли ты принять такую ответственность?

– Самхейм… – прошептал маахис. – Но почему? Почему ты передумал?

– Готов или нет? – повторил Иффиш.

– Да, – глухо ответил Гейерт и принял люльку короткими ручонками. – Ну будет, будет, – тут же зашептал он, успокаивая Ану. Его голос звучал мерно, как мелодия.

– Но у неё должен быть выбор, когда станет старше, – продолжал Иффиш. Иней таял на травяных стебельках вокруг и, кипя, испарялся. В рассветных лучах проступили очертания дымных крыльев. – Оставить в прошлом всё, во что она верит, или нет. А до того – никакой «истинной пищи маахисов». Я спас твою жизнь, и, раз уж вы так любите древние обычаи, она теперь принадлежит мне. Я заберу её без колебаний, если узнаю, что ты меня обманул, – угольные глаза впились в карлика.

– Я клянусь тебе, сын Суртура, – прошептал Гейерт, обливаясь потом. – У неё будет выбор.

Когда взошло холодное ноябрьское солнце, на том месте уже никого не было. Шумело море, Старый Вяз кряхтел ветвями. Камень подле него покрылся копотью и сажей. Трава вокруг камня иссохла и дымилась. А на запад, к горной гряде, вела тающая с рассветом цепочка человечьих следов.

Кое-что о маге Михаил Рощин (aka HEADfield)

Короткая летняя ночь обманчиво затихла, но маг знал, что опасность была намного ближе, чем кажется.

Он всматривался в пламя костра, впитывая его тепло, слушая треск хвороста, а сам застыл в ожидании. Последняя стычка принесла облегчение – этой шайки преследователей больше не осталось. Одного даже удалось взять живьём.

«Вот он, вы только посмотрите на него. Кто он теперь, без своих приятелей. Лежит, связанный по рукам и ногам, и жалобно смотрит на меня».

Пленник действительно лежал поодаль, освещаемый всполохами тусклого пламени. Рот, залепленный кляпом, изредка мычал, а связанные за спиной руки вывернулись под странным углом. Вполне вероятно, маг немного перестарался и всё-таки вывихнул ему одно плечо.

«А и нечего было на меня нападать. Шёл я своей дорогой, никого не трогал. Хотя, возможно, это нападение не случайно».

Маг бросил в костёр ещё пару хворостин, потом направил указательный палец правой руки на огонь – тот вспыхнул с новой силой. Пламя взлетело высоко, отразившись в глазах пленника. Тот опять замычал, но теперь уже от страха. Никому не хочется попадать в плен к такому магу.

– Ну, ты ничего не хочешь мне рассказать?

Кляп, конечно, ограничивал возможности говорящего, но вынимать его было пока рано. Он недостаточно напуган и может просто привлечь ненужное внимание.

– Ты был в составе уже третьего отряда, который на меня нападает за последнюю неделю. Вы думали, что справитесь со мной?

Голос был угрожающе тих. Спокоен. Уверен в себе.

Пленник ещё что-то промычал и обмяк. Умоляюще посмотрел на противника.

– Хочешь поговорить?

Короткий кивок, сопроводившийся гримасой боли, – возможно, кроме вывиха, ещё и ключица сломана.

Маг нехотя поднялся на ноги, подошёл к пленнику и рывком поднял того в сидячее положение. Усадил к ближайшему бревну, оставив руки связанными. Взялся за кляп.

– Не смей кричать.

Дальше продолжать смысла не было. Пленник видел могущество мага и должен был понимать, насколько опасно его сердить. В конце концов, если случится что-то непредвиденное, очередную жертву можно будет взять и из следующего отряда. А в том, что он скоро появится, сомнений не было.

Маг выдернул кляп и вернулся на своё место у огня.

– Ну так расскажи, почему вы меня преследуете?

Пленник отплевался от волокон тряпки, продышался и только потом произнёс: