Слон меча и магии

– Вряд ли с этим действительно что-то можно сделать. Однако многие маахисы, знакомые с легендами, верят в некую сказку. О том, что Круг Жизни способен вернуть нашему племени процветание и возможность продолжения рода, – он указал наверх.

Иффиш щелчком сотворил огненную искру и запустил её к потемневшим металлическим обломкам у потолка. В кусках руды были барельефы – изображения маахисов, великанов, крылатых музыкантов и ещё кучи всяких существ, Иффишу незнакомых. По контуру элементы кольца опоясывали росчерки, похожие на пламя. Цепи крепились к механизмам. Искра высветила в потолке прорезь – возможно, когда-то давно площадь под Старым Вязом раздвигалась, и кольцо поднимали из недр на всеобщее обозрение.

– Его следует перековать. Однако, если ты ещё не в курсе, ни один из наших народов в данный момент не способен прикасаться к дивному материалу, из которого изготовлен Круг. В отличие от детей Суртура.

А до Иффиша вдруг дошло ещё кое-что.

– Погодите, – он погасил искру. – Вы всё-таки всерьёз полагаете, что это может как-то помочь?

– Скажем так. Это наша последняя надежда. Возможно, ей не суждено исполниться в реальности. Но так она хотя бы станет отрадой для нашего угасающего племени.

– Тогда чем это лучше людских горшков у Старого Вяза? Урожаи ведь зависят не от них. Как и на продолжение рода не может влиять кусок переплавленного железа. Вам необходим новый генофонд, свежая кровь. Я не к тому, чтоб вместо воровства детей похищать и насиловать человеческих женщин. Но такая вера сделает из надежды яд.

– По-твоему, лучше вообще ни во что не верить, дитя Суртура? – тихо спросил Диармайд.

– Одна прелестная девушка говорила мне, – ответил Иффиш, – «отчаяние – сырьё для радикальных изменений». Она была той ещё лгуньей. Однако тем забавнее, что эти её слова оказались правдивы: надеяться на спасение может только тот, кто сумел оставить в прошлом всё, во что он верил прежде. В том числе и легенды.

* * *

Стража довела Иффиша до выхода из катакомб. Гейерт поджидал его под переливчатым сиянием Старого Вяза. Он держал на руках корзинку со спящей малышкой в голубом носочке.

– Ей дали отвар Лейр Ле Челле, – зачем-то пояснил он. – Снотворное.

– Король отпустил с миром, – так же без особых причин пожал плечами Иффиш. – Кажется, он понял, что я имел в виду.

– Прости меня, – произнёс карлик. – Мы с женой давно хотели ребёнка. И тут такая возможность – Самайн, Рождённый в Огне…

– Отныне ребёнок у вас есть.

– Я решил, что это неправильно, – неожиданно заявил Гейерт. – Несправедливо забирать её у родного отца, который тем более уже познал горе, потеряв жену. Это дитя мы вернём.

– Благородно, – хмыкнул Иффиш. – Но Круг я перековывать всё равно не стану. Да и к тому же я тут подумал: почему бы просто не договориться с людьми, если это для вас так важно?

– Племя Адама изменилось, – с некоторой горечью ответил карлик. – В прежние времена маахисы водили с ними дружбу, вдохновляли на творчество. Тогда человек ещё мог думать о лесах, реках и горах как о равных. Сейчас ни один из нас в здравом уме не доверит алчным детям Адама реликвию на манер Круга Жизни.

Они помолчали. Крылатые твари снова затянули песню у высокого костра. На этот раз музыка сделалась медленной. Первобытный гимн будто оплакивал утраченные союзы.

– Идём, – позвал Гейерт. – Раз я тебя сюда завёл, то мне же и выводить.

Ночь подходила к концу. Землю сковывала холодная предутренняя изморозь надвигающегося ноября.

Маахис тёмной фигурой стоял на краю гранитного прохода. Иффиш вышел в морозные сумерки. Ана тихо спала в корзинке.

– Здесь я тебя покину, – сказал на прощание Гейерт. – Спасибо за компанию и за то, что спас мне жизнь. Пусть Судьба держит тебя в своей ладони, но никогда не сжимает кулак слишком сильно.

– Танцы у вас что надо, – улыбнулся Иффиш.

– Если понадобится проход, встань на тот камень со знаками и трижды произнеси моё имя, – добавил карлик. – Я услышу.

Корни Старого Вяза над его головой снова потянулись к земле, укрывая дверь в подземную страну.

Несмотря на тревожные события, городок людей спал. В сумерках тускло светились лишь несколько окон. И чем наугад шарахаться со спящей малышкой в поисках дома мэра, Иффиш сразу направился к калитке с траурным венком. Йохан, отец Аны, должен был быть тут.

Он постучался. Внутри дома за мутными стёклами горел приглушённый свет. Наверное, Йохан места себе не находит от неизвестности.

– Отвалите на хрен, – грозно рыкнули из-за двери.

– Я по поводу дочки, – тихо сказал Иффиш.

Щеколда заскрипела, и на порог пролилась полоска света из прихожей.

– О господи! – взвизгнул через пару секунд Йохан, увидев ребёнка в маленькой корзине. Реакция была слегка заторможенной. Он выхватил люльку громадными ручищами. – Кто вы такой?

– Усталый путник, – пожал плечами Иффиш. Они с Йоханом до этого не пересекались. Пока городское правление договаривалось с ним, вдовец бродил по окрестностям с патрулём добровольцев. – Меня наняли для поисков.