Слон меча и магии

– Да… слышал что-то, – с запинкой согласился тот. Голос его сделался пронзительным, немного лошадиным. – Проходите… Я вас хоть чаем напою.

Внутри крепко пахло табаком.

– Она спит? – отец наклонился к Ане, слушал мерное детское дыхание. – Как вы её нашли?

– Видимо, убийца сбросил бедняжку в ручей, – ответил Иффиш. – Повезло, что она не успела утонуть.

– Странно, – сощурился Йохан. – Мне казалось, люлька быстро пропитается водой и пойдёт ко дну… – Он положил малышку на кровать.

Иффишу бросились в глаза два набитых мешка на полу детской. Отец настолько не верил в возвращение дочери, что уже решил избавиться от её вещей?

Йохан махнул рукой:

– Пойдемте на кухню.

Они прошли ещё дальше вглубь дома. Йохан пропустил Иффиша вперёд себя и, войдя, взял со стола дымящуюся трубку.

– Не знаю, как вас и благодарить. Времена нынче трудные, голодные. Одна отрада, – он кивнул в сторону детской. – Хоть Ана жива.

– Вам стоить обогатить почву полезной органикой и поменьше таскать всяких кувшинов в лес, – заметил Иффиш. – Может, тогда и урожаи вернутся.

– Правильно! Я давно говорил, всё это хрень собачья, – излишне громко согласился Йохан. – Нет никаких духов, и нечего тратить время и ресурсы на их умасливание. Но тут все как помешались – маахисы то, маахисы се… Чушь несусветная.

Иффиш увидел коробки с бижутерией. Йохан, кажется, для чего-то решил устроить ревизию хоть сколько-нибудь ценных вещей.

– По-хорошему – давно бы вырубить уже весь лес да по морю его отправлять на продажу, – как заведённый, тарахтел тот. – А на освободившееся место – или новые посевы, а лучше фабрику современную. Вот тогда заживём.

Среди прочих коробок, заслонённое газетой, лежало красивое ожерелье, инкрустированное камешками красной яшмы. Точно той яшмы, осколок которой Иффиш обнаружил на месте преступления.

Йохан проследил его взгляд.

– Всё-таки отвалилось что-то, да? – разочарованно буркнул он.

– Чёрт возьми, чувак, – не менее разочарованно проворчал Иффиш в ответ, поняв, что к чему. – Я тут столько заливал про любящего отца…

– Даже хорошо, что это ты, чужеземец, – констатировал Йохан, закрывая могучим торсом выход из кухни. Иффиш понял, что он специально завёл его как можно глубже в дом. – Никто не станет искать, – он был на голову выше и значительно шире в плечах, чем худой птицеобразный путник, – оттого и говорил с полной уверенностью. – Облегчи задачу и не заставляй пытать – тебя кто по пути сюда видал?

– Разве что псина соседская, – спокойно пожал плечами Иффиш. – Все спят. А ты тогда расскажи, чего жену угрохал.

– Дурь несла всякую про маахисов, – процедил сквозь зубы Йохан, вытягивая из ящика для столовых приборов здоровенный разделочный нож. – Я ей это ожерелье на свадьбу дарил. Бог знает сколько за него горбатился, но денег собрал и подарил. А эта дура, представляешь, решила его маахисам на поклон отнести! Ожерелье, которое я кровью и потом зарабатывал, – лесным тварям из сказок! – Его глаза покраснели и налились прожилками. Высокий звонкий голос сделался шипящим. – Я как увидел, что ожерелья нет, сразу всё просёк. Поймал её у кедровника – вместе с Аной к Старому Вязу шла. Там и удавил сволочь.

– Ну конечно, – поморщился Иффиш. – Видно, ручонкам силы не хватило?

– Много ты понимаешь, – огрызнулся Йохан. – Как придушил, ну, думаю, теперь следы надо замести. Поблизости окрест никого. Раз все такие повернутые на маахисах – ну, так на них и свалим. Переодел змею, гляжу – в себя приходит. Тогда уж наверняка её камнем по башке успокоил, – он рассказывал с удовольствием. Ненависть, клокочущая в нём, требовала быть поведанной, услышанной. – А потом кто-то на подходе замаячил, я Ану в реку выкинул – и наутёк.

– Болван, – покачал головой Иффиш. – Подчас женщины жестоки. Но в этом случае мог бы просто развестись.

– Она это заслужила.

– Мне кажется, ты был в отчаянии. Оказался не в состоянии обеспечить семью. Они стали тебе в тягость. А повод и сам подвернулся. Поверь, мне известно, каково это – оправдывать ужасные поступки.

– Она это заслужила, – упорно повторил Йохан. – Да и какая разница? Кроме тебя, всё равно никто не узнает. Ну что, приступим? – Он затянулся из дымящей трубки и выставил нож на изготовку.

– Пожалуй, – согласился Иффиш и подмигнул. Уголёк в трубке вспыхнул, опалив Йохану лицо и волосы. С криком тот выронил оружие, а пламенный хлыст оплёл ему колени, прожигая штаны и кожу, и повалил на пол.

Сдавленно постанывая, Йохан отполз на четвереньках в угол комнаты. Запахло горелой плотью. На голове у него с тихим шипением тлели ожоги.

– Кто ты такой? – мямлил он, боясь оторвать взгляд от пола.

Иффиш медленными шагами сокращал расстояние.

– Прости, – безразлично сказал он. – Сегодня тебе придётся стать моей отдушиной. Почти так же, как жена с ребёнком стали твоей отдушиной жизненных неудач.

– Не подходи… – пискляво всхлипывал Йохан. – Не надо…

Иффиш прикинул, под каким углом он не зацепит с первого раза детскую, потом раздул тлеющие ожоги на черепушке Йохана и заставил его поднять взгляд.

– Пощади! – заверещал Йохан, дёргаясь, как муха, насаженная на нагретую иглу.