Слова

Для понимания масштаба и характера просветительской деятельности равноапостольного Космы Этолийского необходимо иметь общее представление об исторической обстановке, сложившейся в Греции и на всём Балканском полуострове в период, когда Святой обратился к соотечественникам со своей проповедью.

Османское владычество стало для православных суровым испытанием. Христианское население Востока оказалось лишённым почти всяких прав. Для него закрыты были гражданские должности и служба в армии. Тяжёлое налоговое бремя сочеталось с определённым духовным давлением. Завоеватели старались сделать всё, чтобы выработать у своих подданных рабскую психологию и сделать их трусливыми и послушными «людьми второго сорта». Православным нельзя было ездить верхом, носить оружие, строить храмы, звонить в колокола, а при встрече они обязаны были уступать туркам дорогу.

И с каждым днём ситуация становилась там всё более тяжёлой, «часть народа умела лишь читать и писать как попало, большинство же было погружено в пучину полной безграмотности»[24]. Люди скрывались в высоких труднодоступных горах, постепенно утрачивали связь с соседними поселениями и культурно обособлялись. В горных районах промышляло множество разбойников, нападавших не только на представителей турецких властей, но и на собственных соплеменников. Во многих деревнях не было церквей и, как следствие, школ[25]. Множество учебных заведений было закрыто, в библиотеках и архивах безвозвратно погибло более 120 тысяч рукописей[26]. В связи с этим люди потеряли живую связь с Православной верой, родным языком и исторической памятью, пребывая в варварском, почти животном состоянии.

В этот период православная Церковь стала единственной надеждой и отрадой людей, а церковный приход центром не только церковной, но и общественной жизни. В храм люди приходили, чтобы найти отдушину, утешение и силы. В созданных турками условиях национальная и религиозная идея тесно сплелись между собой: быть греком, сербом, болгарином — значило быть православным. Сохраняя свою веру, люди сохраняли и свою национальную идентичность: язык, традицию, общую историческую память.

После завоевания турками Византийской империи особенно тяжёлая ситуация сложилась в сфере образования. Кризис был вызван комплексом причин, ставших следствием распада империи: бегством учёных и образованных людей на запад, демографическим кризисом, разрывом общинных связей и упадком городов.

Основание небольшого числа школ в наиболее развитых областях Греции не смогло бы кардинально изменить плачевную ситуацию: ведь проблема заключалась в полном отсутствии организации образовательного процесса, за годы турецкого владычества во многих областях население уже не чувствовало необходимости в получении образования и ничего не делало для исправления сложившейся ситуации.

Сами османские власти никогда не заботились о том, чтобы создать благоприятные условия для развития и органичного функционирования образовательной системы. Они «никогда не проявляли намерения ответственно и системно подойти к проблеме просвещения порабощённых ими народов»[27]. Таким образом, для обучения немусульманского населения не было создано ни законодательной основы, ни соответствующего института, получившего государственную поддержку. Любые формы организации образовательного процесса были возможны только благодаря инициативе представителей самих порабощённых народов и при условии попустительства со стороны турецких властей. Кроме того, власти не оказывали ни какой финансовой помощи образовательным учреждениям, в лучшем случае, при условии «спокойной обстановки»[28], не препятствуя их функционированию. Зачастую относительной степени свободы можно было также добиться с помощью взяток — православные были «принуждены всячески доставать деньги на покупку своей веры»[29]. В то же время «провинциальные правители могли притеснять школы сколько им было угодно, а многие из них смотрели на образование для меньшинств как на в высшей степени нежелательное явление»[30].

Для понимания ситуации, сложившейся в образовательной сфере, следует принять во внимание положение, характерное для церковного управления, ведь именно церковь в лице патриарха и архиереев традиционно отвечала за образование православного населения Османской империи.

Патриарх и архиереи были ответственны за лояльность православных. Их наделили беспрецедентными правами и привилегиями, несопоставимыми с положением высшего духовенства во времена Византийской империи. На какое-то время духовенство даже было освобождено от выплаты хараджа[31], а его привилегии охранялись законом. В руках патриарха и Синода сосредотачивались все дела церковного управления, они обладали гражданской судебной и полицейской властью. Все экономические вопросы жизни церкви находились в исключительной компетенции патриарха, который в глазах завоевателей являлся собственником всех церковных владений и ценностей.