Слова. Рассказ из сборника «Московские сны»

Однако в этой книге пока не было ни сюжета, ни героев, ни идеи, ни смысла. Было только смутное ощущение, в котором, как в первобытном веществе, плавали отрывки. Иногда зуд этого не созданного мира достигал такого пика, что он садился и начинал писать. Но выходила такая картонная пустота, что ему становилось стыдно даже иметь этот файл в своём компьютере и он его удалял.

И в одно утро он встал с постели, посмотрел в зеркало и четко сказал себе: Вася, ты — графоман. Это мужественное открытие было таким ужасным и стыдным, как если бы он заболел венерической болезнью. Ему стало стыдно за те отрывки, которые он посылал друзьям, как если бы он посылал снимки своего голого члена. Все. Никаких больше отрывков, сказал себе Вася: я не писатель. Я только трачу время. Я должен вернуться к статьям, ведь это моя профессия.

* * *

И Вася вернулся. Он стал писать статьи.

Но в статьях у слов другие функции — без эксклюзивов, новостей они никому не нужны. А эксклюзивы, между тем, не находились. Их, вообще, сложно искать. Поэтому, в основном, Вася писал рутинные заметки о том, как изменился рынок облигаций, как снизились ставки на ОФЗ, как утекла ликвидность и снова притекла. В общем, он писал никому не нужные заметки, которые были нужны только для того, чтобы заполнить пустое пространство на полосе.

Временами приходил к нему Боря с чайком в руках и спрашивал:

«Ну что, сшил нам сегодня шапочку?»

Вася снова качал головой. Боря вздыхал и вихляющей походкой возвращался в «аквариум» — и там, наверное, говорил главреду, что Васю надо сдать в утиль или отнести в комнатку для архивных газет, если его нельзя уволить.

Иногда из комнатки выбегал шеф-редактор Дима — кругленький коротконогий, очень важный человек в редакции — и просил всех сделать какие-то невообразимые вещи. К примеру, он выбегал и орал:

— «Безголовый безбашенник» пишет, что муж предполагаемой дочки Путина ушёл от неё к другой женщине, опросите своих источников, так ли это!

С этой просьбой Дима обходил все отделы — и журналисты от него сами прятались и жались по углам, как сбежавшие мужья дочки Путина, потому что никто не хотел смущать своих источников такими провокационными вопросами.

Наконец Дима добрался и до Васи и, нависая над ним, спрашивал с вызовом:

— А ты, Василий, — позвонишь своим источникам?

— Я же финансовый журналист, у меня нет таких серьезных источников, — оправдывался Вася, вжимаясь в кресло.

— У тебя-то? Да твои банкиры знают все, что происходит, как сплетницы из швейного кружка. На твоём месте как раз раньше сидела Наиля, которая за пять минут могла найти номер телефона хоть черта лысого.

Вася вздыхал и звонил своим источникам, которые тут же вешали трубки, не дослушав подробности личной жизни таких уважаемых людей. Дима стоял над душой, перекрестив руки на груди, и говорил:

— Рой, Василий, лучше рой. Ты совсем перестал приносить шапки.

И Вася рыл и чувствовал, что роет себе могилу. Он уже давно понял, что все такие заметки, хоть и важны и интересны читателям, но приводили к тому, что его источники боялись с ним общаться. А без своих источников журналист не имеет никакого смысла, это просто диктофон на ногах. И все важные источники все меньше и меньше хотели общаться с маленькой упоротой независимой газетой и держались от нее подальше. В принципе, работа журналистом становилась не менее бессмысленной, чем его отрывки. И даже более.

Тем более, что скоро вся эта независимость должна была закончится — и это витало в воздухе. Главная редактор однажды собрала всех в центре редакции и сказала своим низким пронзительным голосом:

— Коллеги, мы живем в очень тяжелые времена. Наших коллег из других изданий уничтожают, — говоря это, она вышагивала из стороны в сторону, заложив руки за спиной — понятно, что и нас рано или поздно уничтожат. Наша цель — продержаться и самим не подставиться. Пусть нас уничтожат, но не за то, что мы сами кого-то оклеветали и написали лажу. Поэтому внимательно проверяйте все факты и внимательно смотрите, что вы, блять, пишете, и не пишите всякой хуйни. Вы должны понимать, какую огромную ответственность вы несёте за свои слова. Помните про догму нашей газеты. Все вы ее читали, когда вас брали на работу. Что в ней самое главное? Точность — самое главное. Пока вы пишите правду и выбираете точные слова, вы находитесь в домике, который защищает вас от кислотного дождя. Кислотный дождь — это те люди, которым не нравится ваша правда. Если вы лажаете в словах и пишите неправду, кислотный дождь прожжёт ваш домик и сожжет вашу голову.

И на этой духоподъёмный ноте она завершала:

— А теперь идите и быстрее ищите эксклюзивы, на первой полосе у нас по-прежнему голая жопа.

— До дедлайна два часа, если мы опять завалим дедлайн, типография нас оштрафует и придётся порезать зарплаты, — добавлял Дима.

И все расходились за свои обшарпанные компьютеры, которые не менялись уже десять лет.

Продолжалось все это недолго. Как и предсказывала принцесса Лея, редакцию уничтожили. Вернее просто открутили ей голову: сменился владелец и он заменил главного редактора.