Слова. Том V. Страсти и добродетели

– Нет для неё правил, нет в рассудительности ни пределов, ни меры. В ней одновременно и «да» и «нет», и «чуть-чуть» и «премного». Сестре, у которой есть дар рассуждения, не нужно указывать, что ей делать и что говорить. Она всегда действует правильно, потому что всегда рассуждает духовно. Она просвещается Божественным просвещением и обладает духовной интуицией.

– Геронда, Вы мне как-то сказали, что я человек узколобый. Что Вы имели в виду?

– То, что ты смотришь на вещи узко: тебя волнует только порядок и не интересует сам человек. На службе, к примеру, ты говоришь: «Такая-то сестра обязана стоять на клиросе и петь канон». Ты не смотришь ни на то, есть ли вообще у сестры силы стоять, ни на то, может ли она петь. Сначала посмотри, выполнимы ли твои приказы, а потом уже распоряжайся. У тебя нет рассуждения, поэтому ты и относишься ко всему сухо, формально.

Человек должен прийти в правильное духовное состояние, чтобы иметь духовное рассуждение. Только тогда он сможет применять церковные каноны с пользой для людей. Иначе он останется на уровне буквы закона, а буква закона убивает[250]. Человек без рассуждения будет сухо говорить: «Так написано в Кормчей книге»[251] – и буквально применять её к живым людям. Тогда как до́лжно каждый случай разбирать с рассуждением. В Кормчей грехи описываются кратко, несколькими словами. А грех конкретного человека имеет тысячу нюансов. Для того чтобы епитимия не навредила, а помогла, она должна соответствовать состоянию конкретного человека, обстоятельствам его падения, степени его раскаяния и множеству других факторов. Нет единого рецепта для всех, нет канона на все случаи жизни.

При всём многообразии случаев главное – руководствоваться рассудительностью и Божественным просвещением. Поэтому я всегда молюсь, чтобы Бог послал людям в первую очередь просвещение. «Христе мой, – прошу я, – мы на далёкой чужбине и заблудились, потеряли путь, ведущий к дому. Просвети нас, чтобы мы нашли наш дом, нашего Отца. Подай нам, пожалуйста, Божественное ведение».

ДОБРОЕ БЕСПОКОЙСТВО

«Если мы будем постоянно помнить, что наша цель на земле – это стяжание Царствия Божия, то в нас появится добрая обеспокоенность. Эта обеспокоенность рано или поздно перенесёт нашу душу в духовное пространство, где в преизбытке кислорода она оживёт и высоко воспарит».

Добрая обеспокоенность – это добрая тревога о «подвиге добром» [252]

Геронда, что такое доброе беспокойство?

– Доброе беспокойство – это добрая тревога о по́двизе до́брем. Человек прилагает усилия, следит за собой, обнаруживает помехи, мешающие его духовному преуспеянию, размышляет над их устранением, при необходимости просит помощи у более опытных и ведёт духовную работу над собой. Например, он осознаёт, что в каком-то случае повёл себя гордо, и сразу начинает думать: «Так-так, чем у нас побеждается гордыня? Ага, смирением. Ну что ж, смирение так смирение!..» Берёт топорик, засучивает рукава и рубит поросли своей гордыни. Короче говоря, человек стремится возрастать духовно и занимается работой над собой. Так школьник, закончив первый класс, идёт во второй, окончив начальную школу, проходит основной курс средней школы, потом идёт в старшие классы и так далее. Если учёба ему даётся с трудом, то он прибегает к помощи репетиторов, а желая поступить в университет, сначала идёт на подготовительное отделение. Поступив, он напряжённо занимается, чтобы получить диплом. Затем он может пойти в магистратуру, потом в аспирантуру а если захочет учиться дальше, может поехать и за границу. Так он шаг за шагом продвигается ради того, чтобы преуспеть в земной науке. Тем более надо заботиться о том, чтобы продвигаться в духовной жизни – это ведь тоже наука, но духовная. Должно быть беспокойство о своём духовном преуспеянии!

Доброе беспокойство – это устремление ввысь. Оно придаёт душе удали и бодрости, приносит утешение, а не страх и не печаль. Доброе беспокойство – это не напряжение и не тревога, а ревность о подвиге. А у вас в монастыре иногда наблюдается некоторый застой. Вы просто констатируете: «Мои духовные труды такие-то, а состояние моё такое-то» – и топчетесь на месте. Допустим, состояние своё вы оцениваете правильно. Но почему бы не подумать, как бы повёл себя на вашем месте человек святой? Нет у вас, к сожалению, этого порыва внутреннего, окрылённости и воспарения. Вы не меняетесь внутренне, потому что нет ещё в вас доброй обеспокоенности, которая бы как пружина толкнула вас ввысь.

Воспримем близко к сердцу вопрос спасения своей души