Слово древней Руси

Митрополит Кирилл говорил людям: «Дети мои, разумейте, что уже зашло солнце земли Суздальской». Игумены же и священники, и дьяконы, черноризцы, богатые и нищие, и весь народ многочисленный громко воскричали: «Уже погибаем!»

Святое же тело его понесли во Владимир[565], Митрополит вместе с чином церковным, князья и бояре, и весь народ от мала до велика, встретили тело его в Боголюбове со свечами и кадилами. Люди от большого множества теснились, желая приступить к честному одру с телом его. Был плач сильно великий, и крик многочисленный, каких еще никогда не было, — разве только, если бы земля содрогнулась.

Случилось же тогда чудо дивное, памяти достойное. По окончании святой службы над честным телом его, подошли Кирилл митрополит и Севастьян иконом и хотели разжать руку ему, чтобы вложить грамоту духовную. Он же сам, как живой, протянул руку и принял грамоту из руки митрополита. И нашел страх и ужас великий на всех. И положено было честное тело его в церкви Рождества святой Богородицы, месяца ноября в 23 день, на память святого Амфилохия епископа, с псалмами и песнопением, славя Отца и Сына и Святого Духа, Святую Троицу, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Примечания.

«Повесть о житии Александра Невского» была написана во Владимиро-Суздальской Руси вскоре после кончины князя в 1263 году, поскольку уже в следующем году ею воспользовался автор «Жизнеописания Даниила Галицкого».

По жанру это произведение относится к княжеским жизнеописаниям, но ему присущи и черты воинской повести.

В агиографическом памятнике прославляются героические подвиги новгородского, а затем и Великого князя Владимирского Александра Ярославича (1220–1263), защитника русских земель от шведских и немецких рыцарей. За победу над шведами в 1240 г. на р. Неве молодой князь и получил почетное прозвище Невский.

Позднее Александр Невский был канонизирован. Его память русской церковью отмечается дважды в году — 5 июня и 6 декабря.

«Повесть о житии Александра Невского» переведена по тексту, опубликованному в «Хрестоматии по древней русской литературе». Сост. Н.К. Гудзий. Изд. 8-е. М., 1973. с. 157–163.

Повесть об убиении в Орде великого князя Михаила Ярославича Тверского [566]

В лето 6800 (1292) убит был в Орде благоверный и христолюбивый великий князь Михайло Ярославич ноября в 22 день.

Многоцветный венок, украшенный разными цветами, взирающим на него очам доставляет большую радость; каждый цветок своим особым образом привлекает к себе: один светлым образом сияет, другой же ярко-красный и пурпурный и золотистый образ имеет, а в одном могут соединяться многие ароматы, испуская благоухание, чем удаляется зловоние от сердец верующих. Так и те, кто имеет великое усердие к Богу, стремятся в жизни своей совершить угодное Ему: те, кто хочет дойти и видеть горний Иерусалим, те отвергают плотскую немощь, постом и молитвами в пустынях и в горах, в пещерах изнуряют тело свое; и венец, и царскую одежду, и все достоинство своего временного, земного господства ни во что вменяют и оставляют, только одного Христа любя сердцем и желая нетленного царства; были и такие, тела которых подвергали истязаниям цепями, их бросали в темницы, мучили, в конце концов, проливая свою кровь, они воспринимали царство небесное и венец неувядаемый. Так и этот благоразумный и терпеливый, блаженный[567] и христолюбивый великий князь Михаил Ярославич воспринял свое царство. Считая его ничем, оставил, принял тяжелое страдание, положив свою душу за своих ближних, помня слово Господне, говорящее: «Если кто положит душу свою за ближних своих, тот великим будет назван в Царствии небесном»[568]. Эти слова князь с детства выучил, читая Божественное Писание, и положил на сердце себе, думая как бы пострадать. Мне же это не от кого-то пришлось слышать, но сам я был свидетелем Достойного его воспитания, становления его и усердного учения его. Великого князя Михаила Ярославича нельзя оставить в забвении, но надо говорить о нем как о достойном подражания, чтобы все, видящие свет его богоугодной жизни и мученической смерти, озаряли сердца свои светом немеркнущей благодати.

Я же, хотя груб и невежествен, но движимый деятельною любовью к своему господину, убоялся уподобиться тому рабу ленивому, который сокрыл талант господина своего в землю вместо того, чтобы отдать его в рост купцам и возвратить приумноженным[569]. Но все-таки боюсь и трепещу из-за своего недостоинства: как опишу в малом большое, рассказывая о мученической гибели блаженного Христова воина великого князя Михаила Ярославича, которая совершилась в недавнее время, в наши дни.

Этот[570] начинает молиться: «Владыко, Господи Иисусе Христе, подай мне разум и ум и открой мои уста, чтобы воздать хвалу Тебе. Да поведаю о подвиге блаженного раба твоего, который совершен в последние годы».