Слово древней Руси

Есть хорасанец Меликтучар[663], боярин, — так у него 200. тысяч рати своей, у Мелик-хана — 100 тысяч, у Харат-хана — 20 тысяч. А у многих ханов рати по 10 тысяч. Да с султаном выходит 300 тысяч рати своей. Земля весьма многолюдна и богата, сельские люди очень бедны, а бояре всесильны и утопают в роскоши; носят их на серебряных носилках и перед ними водят до 20 коней в золотой сбруе; и на конях за ними 300 человек, да пеших 500 человек, да трубников 10, да литаврщиков 10 человек, да свирельников 10 человек. Султан же выезжает на потеху с матерью и с женой, да с ним людей на конях 10 тысяч и пеших пятьдесят тысяч. А слонов водят двести человек, наряженных в золоченые доспехи. Перед султаном идет сто человек трубников, да плясунов сто человек, да коней простых 300 в золотой сбруе, да обезьян за ним сто, да наложниц сто, и все юные девушки.

В крепости султана семеро ворот, а в воротах сидит по сто сторожей да по сто писцов-индусов: одни записывают, кто войдет, другие записывают, кто выйдет; чужестранцев в крепость не пускают. Дворец его весьма чудесный, всюду резьба да золото, и каждый камень резной и золотом расписан причудливо, а во дворце сосуды разные.

Город Бидар стережет по ночам тысяча военных надсмотрщиков градоначальника, а ездят они на конях, в доспехах и с факелами. Я жеребца своего продал в Бидаре, израсходовал на него 68 фунтов, кормил его год. В Бидаре змеи ползают по улицам, длина их две сажени. Пришел я в Бидар в Филиппов пост из Кулунгира, а жеребца своего продал на Рождество. Пробыл я в Бидаре до великого поста. Тут познакомился со многими индийцами и сообщил им о вере своей, что я христианин, а не мусульманин и имя мое Афанасий, по-мусульмански ходжа Юсуф из Хорасани[664]. После этого они не стали от меня таиться ни в чем, ни в еде, ни в торговле, ни в молитве, ни в иных делах; и жен своих не стали скрывать.

Я о вере расспросил все, и они говорили: веруем в Адама, а Буты, говорят, это и есть Адам и весь его род. А всех вер в Индии 84[665], и все веруют в Бута. Вера с верою не пьет, не ест, не женится; некоторые едят баранину, кур, рыбу и яйца, но воловины не ест никакая вера.

В Бидаре пробыл я 4 месяца и договорился с индусами пойти к Парвату — их Иерусалиму, и по-мусульмански Мекка, где их святыня (бутхана). Туда же ходят с индусами месяц. Торг у бутханы 5 дней. А сама бутхана весьма велика, с пол-Твери, каменная, и вырезаны по ней деяния Бутовы, вырезаны все 12 венцов, как Бут чудеса творил, как являлся во многих образах: первое — в образе человека; второе — в образе человека, но с хоботом слона; третье — человеком в виде обезьяны; четвертое — человеком в образе лютого зверя. Являлся им с хвостом, вырезанным на камне, а хвост с сажень. К бутхане, на Бутовы чудеса, съезжается вся Индийская страна. У бутханы бреются старые и молодые, женки и девочки, и бреют на себе все волосы; бреют также бороды, головы, хвосты. После идут к бутхане; с каждой головы берут по 2 шекшени пошлину на Бута, а с коней — по 4 футы[666]. Съезжается к бутхане всех людей 100 тысяч, а бывает время, когда и несметное число. В бутхане Бут вырезан из камня черного, весьма велик, да его хвост перекинут через него. Руку же правую он поднял высоко и простер, как царь Юстиниан в Царьграде[667], а в левой руке у него копье… Перед Бутом же стоит огромный вол, высеченный из камня черного, и весь позолочен. Целуют его в копыто и сыплют на него цветы.

Индусы не едят никакого мяса[668]: ни яловичины[669], ни баранины, ни курятины, ни рыбы, ни свинины, хотя свиней у них очень много. Едят же они в день дважды, а ночью не едят; ни вина, ни сыты[670] не пьют. С мусульманами не пьют и не едят. А еда у них плохая, и один с другим не пьет и не ест, и с женой не ест. Едят рис да кичири[671] с маслом, да травы разные, а варят их с маслом и молоком. А едят все правою рукою, левою не примется ни за что; ножа не держат, а ложки не знают. В дороге каждый варит себе кашу в отдельном горшке. А от мусульман скрываются, чтобы не посмотрел ни в горшок, ни в еду. Если же мусульманин посмотрит на еду, то индусы уже ее не едят. А когда едят, то покрываются платом, чтобы никто не видел его.

А молитва у них на восток, по-русски, обе руки подымают высоко и кладут их на темя, да ложатся ниц на землю и растягиваются по ней — то их поклоны. А когда садятся есть, то омывают руки и ноги, да и рот прополаскивают. А бутханы же их без дверей и поставлены на восток, а Буты стоят на восток. А кто у них умрет, то и тех жгут, а пепел сыплют на воду. Когда у жены родится дитя, то принимает муле; имя сыну дает отец, а дочери — мать. Добрых нравов у них нет и стыда не знают. Приходя или уходя, кланяются по-монашески, обе руки тычут до земли и ничего не говорят.