Слово на житие прп. Петра Афонского

Мое слово близко к завершению, а я замечаю, что обошел молчанием многое, о чем необходимо поведать. Я достойно завершу повествование, прибавив к нему несколько [рассказов] о том, что случилось с дивным [мужем] после его переселения к Богу. Итак, вернемся немного назад. Тот охотник, поняв, что перед ним человек Божий, начал с ним беседу и по ней узнал, что это истинный человек Божий, и больше того, — не в наших силах рассуждать об этом, — есть действительно ангел Божий, созерцатель небес, посвященный в их таинства. Охотник поступил не как Авраам, который в древности отдал десятую часть своего имущества [Богу] после встречи с Мелхиседеком, [394] и не пообещал принести часть от накопленных дома богатств или раздать половину имущества нищим, по примеру Закхея. [395] Решил он отдать всего себя Богу и по Богу живущему мужу, почитая за вред возвращаться [домой], не помышляя даже и отлучаться от святого. «Теперь, — молвил он, — о божественный наставник, [396] я прошу о такой твоей милости: прими меня в совместное жительство, чтобы, подчинившись тебе как учителю, я и сам впредь вел жизнь, во всем согласную с Божией волей, и смог избежать различных козней духов злобы и достигнуть Самого Бога, Который является отдохновением для всех, кто праведно прожил свою жизнь. Ибо Он побуждает всех обращаться к Нему, возвещает свободу от тяжких трудов [397] и милостиво принимает всех приходящих к Нему, [398] удостаивая их того, что выше всякого чаяния. Итак, будь и в этом подражателем Владыки, и не презирай ни в чем моего ничтожества. Ибо для меня невыносимо будет удалиться от твоего божественного лика, человек Божий. Ведь если я все-таки разлучусь с тобой, жизнь моя без сомнения станет несносной и пустой, как если бы я мог распоряжаться сокровищем, более ценным, чем вся земля, [399] а затем добровольно отказался от него, [навеки] лишив себя прекрасного обладания им».

§ 39

Ἀλλ’ οὐχί, φησίν ὁ καὶ τά πόρρω βλέπων οὑτοσί Πέτρος· μηδ’ οὕτως, ὡ οὑτος, ἀρτίως διανοοῦ. Σοὶ γὰρ [400] δή καὶ σύζυγος οἴκοι κάθηται καὶ προσήκοντες κατά γένος ἐπιτετράφαται, καὶ προσέτι πρόσεστιν οὐσία πολλή, πολλῶν πενήτων ἐμπλῆσαι δυναμένη γαστέρας. Ἄγε δή μοι, φίλον τέκνον, βοηθός ἐπανελθών γενοῦ κατά τῆς ἐνδείας τοῖς ὑπό ταύτης ἀφειδῶς πιεζομένοις καὶ μὴ ἀνήσης ἐπαρκῶν αὐτοῖς, ἄχρι καὶ σαυτόν ἐν ἴση καταστήσεις μοίρα. Τότε γὰρ ἴσως εὐ ποιῶν ἐπί τὸν αὐχένα τὸν Χριστοῦ ζυγόν ἀναθήση, «πτωχοί γὰρ, ὡς αὐτός εἰπεν, εὐαγγελίζονται», προσέχειν δὲ σαυτῶ, καὶ ταῖς γηϊναις ὁπόση δύναμις ἡδοναῖς τε καὶ μερίμναις ἀποταξάμενος παράμονον τηρεῖν ἐν τῆ σῆ καρδία τὴν τοῦ θεοῦ μνήμην, τὴν ἐπ’ ὀνόματι τούτου μελέτην τοῖς [401] ἐν κρύπτῶ τῆς ψυχῆς ταμιείοις [402] ἀνάγραπτον ὥσπερ ἐνθεμένος· θείοις τε βίβλοις [403] καὶ λογίοις ἐντυγχάνειν ὅσαι ἡμέραι τε καὶ ὡραι. Κἀν τούτοις ἐνιαυσιαῖον χρόνον ἠνυκῶς, ἣν ὡς ἡμᾶς αὐθις ἀφῖχθαι προθυμηθῆς, εἴση τὸ περὶ σοῦ θέλημα τοῦ Κυρίου τρανότερον.

Но сей Петр, видящий и далекое, ответил: «Нет-нет, послушай ты меня, не будь скор на решения. Ведь у тебя дома остались жена и родственники, вверенные твоему [попечению], к тому же тебе принадлежит большое состояние, достаточное для того, чтобы досыта накормить многих бедняков. Итак, послушай меня, любезное чадо: вернись [домой] и стань помощником в бедности для тех, кто ею безжалостно угнетаем, и не переставай раздавать свое имущество до тех пор, пока и сам не окажешься столь же [беден]. Именно тогда, делая добро, ты одновременно возложишь на шею [свою] иго Христово, [404] ибо Сам Христос сказал: „Нищие благовествуют“. [405] Внимай же себе [406] и, отстранившись, насколько это в твоих силах, от земных удовольствий и забот, сохраняй в своем сердце твердой память о Боге, словно записав попечение об имени Его в тайниках своей души, и каждый день и час читай божественные книги и поучения. И если ты так проведешь целый год и обретешь ревность возвратиться ко мне, тогда со всею ясностью познаешь волю Божию о себе».

§ 40

Ταῦθ’ [407] ὁ μέγας εἰρηκώς τε καὶ ἐπευξάμενος, παύει τε ὁμιλῶν, καὶ τοῦ κυνηγέτου διίσταται· ὃς οἴκαδ’ [408] ἐπανελθών, ἤδη τοῦ ὡρισμένου χρόνου παραρρυέντος, ἀδελφόν ἔχων δαιμονίῳ πονηρῶ κάτοχον, μοναχοῖς τισι δύο τοῦτον συμπαραλαβών, δι’ ἀκατίου στέλλεται πρὸς τον ὅσιον· καὶ δή προσορμίσας, οὑ κατ’ εὐθύ τοῦ ὄρους ἐνδοτέρω τῶ γενναίῳ ἐντετυχηκώς ἡπίστατο, συναποβαίνει τοῖς κεκοινωνηκόσιν ἐκείνοις τοῦ πλοῦ· καὶ διά τῆς ὑπωρείας τῆς πρὸς αὐτόν ἥψατο φερούσης. Συντονωτέρα δὲ οὑτος τῶν ἄλλων πορεία χρώμενος (ψυχή γὰρ ἀγάπης κέντροις ἐλαυνομένη, τάχ’ ἄν οὐδ’ εἰ πτερά σχοίη, κόρον σχοίη τῆς πρὸς τά παιδικά ταχυτῆτος), [409] οὕτως οὐν ἐκεῖνος ὁρμῆ ζεούση τούς συνανιόντας πολύ παραδραμών καὶ τῶ ποθουμένῳ τῶν τόπων ἐπιστάς, ὀξύτερόν τε τὴν ὄψιν ἐπιβάλλον, τὸν νεκρόν ὁρᾶ τοῦ μεγάλου, κοσμίως εὐ μάλα κείμενον, τοῦ πνεύματος ἀποδεδημηκότος καὶ πρὸς τὸν τῶν πνευμάτων ἐπιδεδημηκότος Δεσπότην.