Читаем Слово не воробей. Разбираем ошибки устной речи полностью

У нас на повестке следующий тип склонения, «противоположный», куда входят слова с ударением на окончании. Здесь сразу следует сделать оговорку: не во всех формах это окончание мы можем увидеть (окончание, конечно, формально есть, но оно нулевое). В этих формах ударение падает на последний слог, то есть слог, самый близкий к невидимому нулевому окончанию.

Начну удивлять. Первый пример – слово картУз_, а при склонении получаем: картузА, картузЫ, картузОв. Слово это явно заимствованное, вот только откуда оно пришло к нам, неизвестно. Источники приводят целый список стран-импортёров: Голландия, Германия, Польша, Франция. Мне больше всего нравится последний вариант – есть что-то французское в этом слове. А ещё, придерживаясь этой версии, легче запомнить ударение: оно падает всегда на последний слог, как и во всех словах французского языка.

Картуз означает вид фуражки, летний мужской головной убор с козырьком, и сейчас это слово употребляется крайне редко. На смену картузАм давно пришли кепки и бейсболки. Но у слова картУз есть ещё несколько значений: это и бумажный кулёк, кошёлка для сыпучих веществ; и пушечный заряд, мешочек с порохом. Многие словари считают все эти слова устаревшими, потому что названные предметы уже вышли из употребления.

<p>Не хочу быть овном!</p>

Следующее слово произносится не только непривычно, но и в определённой степени неблагозвучно: овЕн, а не Овен. А в других формах и того хуже: овнА, овнУ, овнОв, овнАм, овнАми. По этому поводу один из учеников, родившийся в начале апреля, так мне и заявил: «Не хочу быть овнОм!» А что делать?! Выбор небогатый: или ты безграмотный Овен, или грамотный овЕн.

Ещё один пример – слово ступнЯ. В единственном числе оно воспринимается нормально: ступнЯ, ступнИ, ступнЕ, ступнЮ, ступнЁй. Во множественном некоторые пытаются перенести ударение на корень, чего делать не стоит: ступнИ (а не стУпни), ступнЕй, ступнЯм, ступнЯми, ступнЯх.

Лист летящий, лист спешащийнад походочкой моей —воздух в быстрых отпечаткахженских маленьких ступнЕй.А. Вознесенский

Следующее слово из этой группы существительных относится к технике, означает деталь какого-либо механизма: шестернЯ. Однако образное мышление поэтов не мешает использовать подобные слова для создания оригинальных сравнений.

После классических позбыла лотерея и танцы —Максы крутили Матильд,как шестернИ жернова.С. Чёрный

Действительно, шестернИ, а не шЕстерни, а в других формах имеем шестернЮ, шестернЕ, шестернЕй, шестернЯм, шестернЯх.

<p>Бант так похож на бинт…</p>

Самая большая проблема в этом типе склонений возникает со словами односложными, похожими на многие существительные с неподвижным ударением (бант, торт, шарф), поэтому их труднее приучиться «ударять» иначе. В качестве примеров назову слова бинт, зонт, герб и гриб. В именительном падеже единственного числа у этих односложных слов окончание нулевое, поэтому с ударением проблем нет – оно стоит на корне (больше негде). Но во всех других формах ударение переносится на окончание: грибА, бинтА, зонтУ, гербЫ и т. п.

А вот общий список проблемных слов с ударением на окончании:

бинт – бинтА, бинтУ, бинтЫ, бинтОв, бинтАх

герб – гербА, гербУ, гербЕ, гербЫ, гербОв, гербАми

гриб – грибА, грибУ, грибОм, грибЕ

зонт – зонтА, зонтУ, зонтЕ, зонтОм, зонтОв, зонтАх

картУз – картузА, картузЫ, картузОв, картузАми

овЕн – овнА, овнУ, овнОм, овнЫ, овнОв, овнАх

ступнЯ – ступнИ, ступнЕй, ступнЯм, ступнЯх

шестернЯ – шестернИ, шестернЕ, шестернЕй, шестернЯм

<p>Именительный и винительный – падежи особые</p>

Следующая группа слов склоняется почти так же, как и предыдущая, но с одним НО. В винительном падеже единственного и множественного числа, а также в именительном множественного ударение ставится на корень, а в остальных формах – на окончание. В эту группу попадают всего три проблемных слова: гора, сторона и полоса; однако путаница с ними возникает настолько часто, что нужно на их склонение обратить особое внимание.

Начнем с песни:

Дан приказ ему на запад,Ей – в другую сторонУ…Уходили комсомольцыНа гражданскую войну.М. Исаковский
Перейти на страницу:

Все книги серии Русский без ошибок

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки