Слово об Иване Спросиветер

У офицеров глаза загорелись, — вот, мол, кстати: еще раз в Германию хорошие посылки пошлем. Зовут лейтенанта, зовут капрала, дают им солдат, дают старуху в провожатые и посылают в лес овраг оцепить. Выпроводили, а сами в избу председателя колхоза. Спустились в подполье, просияли — все так, как старуха говорила: в углу сломанные кадки, под кадками свежеутоптанная земля. Стали копать, уперлись заступом в ящик, а чуть тронули его, грянул взрыв, — от офицеров только тряпочки остались. И отряд их весь в лесу полег...

За все расплатился Иван Спросиветер, полоненных из сараев освободил, останки шестерых друзей с почетом похоронил и оставил у околицы памятку: «Немцы, Иван Спросиветер воскрес!»

— А бабка что? Убили ее?

— Нет, живая! И теперь, поди, ходит у Ивана Спросиветер на посылках. Там посмотрит, там берестяную записку тайному партизану передаст, там слово скажет, там слово шепнет, там знак даст, там нищенкой в избу проберется и божится, крестится, про сны разные торочит, а сама все высмотрит, даже запоры ощупает...

Узнало командование немцев, что Иван Спросиветер воскрес, и шлет на партизан стаю самолетов. Что тут было! Самолеты ревут, бомбы сбрасывают, а по лесу с четырех сторон солдаты, все выжигают, уничтожают. Сошлись в Кошицах — нет Ивана Спросиветер.

От злости хрипят, а Иван Спросиветер тут же, в Кошицах. Не сам он, а его верный тайный партизан. Немцы губы кусают, а он ихнему командованию хлеб-соль подносит, в бывший колхозный детский дом ведет, на столы с едой и брагой показывает. Потеплели немцы, но боятся отравы, толкают к столу тайного партизана: ешь, мол, и пей сначала сам. Он пробует, посмеивается...

Выпили немцы, — хороша брага! Запьянели, а тайный партизан подливает, пустую посуду подбирает, еще за брагой в погреб будто собирается, а сам ждет назначенного Иваном Спросиветер часа. Дождался, юркнул в погреб, чирк-чирк спичкой, зажег шнур к заложенной мине и — наружу. Выбрался за сарай, — детский дом охнул и взлетел с немцами к небу...

...На все хитрости шел Иван Спросиветер, — старых и малых поднимал на месть, днем и ночью не давал немцам покоя.

Учительница вздрогнула и обернулась на крик: неподалеку мелькала голова серой, похожей на волка, собаки, тишину разрывали голоса:

— Хальт! Хальт!

Сзади грянули выстрелы. Все ближе, с веток посыпались сбитые пулями хвоя и снег, ребят охватил страх, и учительница подняла голос до крика:

— Это немцы! Они будут дознаваться, кто с Федей был в лесу. Они ничего не узнают от нас! Иван Спросиветер будет гордиться нами! Торопитесь, уже недалеко! Я доскажу... Узнал Иван Спросиветер, кто выдал шестерых друзей, и шлет партизан...

На этом слово об Иване Спросиветер было оборвано. Из-за поворота дороги вышли люди в тулупах, с винтовками, с автоматами и пулеметами.

— Будет! Потом доскажешь! Сворачивай скорей сюда и веди ребят по следу. Прыгайте, богатыри, за вожатой...

Взвихренные тревогой, разгоряченные ходьбой и словом, ребята прыгали через канаву и гуськом бежали за учительницей.

Выстрелы сзади участились, но стали удаляться в сторону. В глубине леса из-за упавшей сосны выступили партизанки на лыжах и указали на дыру под корневище.

— Юркай туда. Да смелей, смелей!..

Ребята прыгали под корневище и по длинной темной норе проходили в партизанское подземелье. У стола под горящей лампочкой стоял партизан в серой папахе.

Он оглядел ребят, улыбнулся и спросил:

— Ну, рады, что попали в гости к Ивану Спросиветер?

Мальчики вздрогнули, впились в него глазами, а один почти задохнулся от волнения и спросил:

— Ты, ты Иван Спросиветер? А мне говорили, он старый...

— Это о моем отце говорили, мы с ним тезки... Дружок Феди здесь?

— Здесь, — выступил вперед Сеня.

— Ты угнал Гнедка?

— Я, а вот Феди нет, Федю...

— Да, мы не успели отбить Федю. Но не горюйте! Таких, как он, народ никогда не забудет... Садитесь на бревнышки, располагайтесь у стола, сейчас картофель поспеет...

В стене чуть слышно задребезжал телефон, и партизан метнулся в угол.

— Кто? Повтори! Слушает Дятел пять, да, Дятел пять. Собака убита? Так! Остатки перехватили у Выселок. Узнай, нет ли у них еще собак? У Колодезя буду, как говорил. Ребята? Все целы...

В стороне лес и воздух гремели и курились снежною пылью: Иван Спросиветер, его сыновья, друзья и товарищи гулом пулеметов, стрекотом и треском винтовок продолжали прерванное слово...