Слово об Иване Спросиветер

В Заполье немцам повезло — подвернулся предатель из русских и стал помогать им. За нашими людьми следил, золотого человека — фельдшерицу выдал. Фельдшерица в Заполье тайной партизанкой была. Замучили ее немцы, а предатель в народе юлит, старается, а того, что в Заполье есть другой тайный партизан, не знает.

Выкрал этот партизан тело фельдшерицы, переправил его в лес, чтобы похоронить, посоветовался с Иваном Спросиветер и давай к изменнику ластиться: «Я вызнал, — шепчет, — где таится Иван Спросиветер, только ты не впутывай меня в это дело, я боязливый, и сердце у меня хлипкое. Я тебе все открою, а ты действуй сам...»

Крепче обвился вокруг него изменник, в лес сходил и доносит немцам: я вызнал, где Иван Спросиветер! Послушали его немцы, видят — похоже на правду, оставили в Заполье охрану, пошли в лес и всей оравой угодили в партизанский капкан, — ни один не спасся. Для изменника пуля тоже нашлась. Партизаны привязали его мертвого к березе и написали над ним: «Казнен за измену родине. Иван Спросиветер».

В эту пору удалось партизанам отбить обоз посылок немецких офицеров. Иван Спросиветер призвал партизанок и говорит им: «Расшейте все посылки, выньте награбленное, а в ящики набейте веток и не зашивайте пока... Власыч!»

Власыч состоит при Иване Спросиветер за переводчика с немецкого. Посоветовались они и сели писать немцам и немкам письмо. «У вас, — пишут, — принято от своих душегубов посылки получать и одеваться в то, что содрано с наших живых и убитых людей; у нас, — пишут, — терпеть такое не принято, — получайте вместо награбленного добра землицы, в которую слягут ваши грабители...»

Перевел Власыч письмо на немецкий язык, начал переписывать, — бумаги нехватает. Что делать? Но Иван Спросиветер нашелся: вспомнил, как в древности русские люди без бумаги обходились, приказал надрать бересты и писать на ней. Так и сделали.

В каждый ящик с ветками вложили по берестяному письму, ящики зашили да на сани, запрягли плохоньких лошаденок и пустили их к станции, в самое логово немцев...

Голос учительницы окреп. Слова уже роились, как разбуженные весной пчелы.

— Может, наскучило? — спросила она.

— Нет! Нет!

— Про Заполье расскажи!

— На Заполье немцы кинули новый отряд, но партизаны пустили слух, что в Заполье Ивана Спросиветер нет и быть не может, что он родом из Опенок, что там и родня, и жена его, что там он чуть не каждую ночь ночует...

Тут вышла у Ивана Спросиветер ошибка: не успел он с людьми приготовиться. Думал, немцы задержатся в Заполье, он перехватит их в лесу, а они сразу же ринулись в Опенки и ну дознаваться там, кто родня Ивана Спросиветер, у кого он ночует. В избах жуть завыла. Немцы над всеми измывались, а одну женщину с грудным ребенком вытолкали на мороз — очень плакал ребенок, а немцы слышать не могут смеха и плача наших детей.

Кинулась женщина с маленьким в сарай, кинулась в овин, — везде мороз гуляет, ночь идет. Бегала, бегала, а в избы не стучит, — знает, что немцы не впустят или ребенка убьют. Замерзать уже стала, да вспомнила, что в кармане спички есть, и побежала в лес.

Надрала бересты, развела два костра, между кострами лёжку сделала, положила сына и, чтобы искра не упала на него, сидит-посматривает да немцев клянет.

А в лесу темно, в темноте мороз шастает, трещит да вдруг человечьим голосом к ней: «Ты из Опенок женщина?» — спрашивает.

Застучала женщина зубами, пригляделась — в кустах партизан с винтовкой стоит — и стала рассказывать. Узнал партизан, что немцы уже в Опенках, сам не свой стал. Расспросил женщину, в чьей избе командование карателей остановилось, вывел ее на дорогу и говорит: — «Иди к Ручью. Встретишь таких, как я. Скажи, чтоб схоронили тебя...»

Не успела женщина сына до Ручья донести, Иван Спросиветер был уже в Опенках. Перебил главных карателей и поднял панику. Немцы в темноте друг в друга стреляли и частью погибли, частью бросились в лес. Всю ночь мерещился им в кустах Иван Спросиветер. Выбрались на заре к Черному Колодезю, глядят — в снегу столб стоит, у столба свежие следы, к столбу фанерка прибита, а на ней написано:

«Немцы, вы не меня — свою смерть ловите!

На советской земле смерть всегда у вас за плечами!

Иван Спросиветер».

У немцев в глазах потемнело: там Иван Спросиветер, здесь Иван Спросиветер... Сорвали фанерку и бегут в Черный Колодезь к своему отряду: так, мол, и так.

«Всех мужиков сюда!» — кричит офицер.

Согнали солдаты колхозников, офицер кричит: «Кто ночью за деревню выходил? Кто столб в снег врывал? Кто на фанере писал?»

Колхозники молчат.

«Не сметь молчать! — кричит офицер. — Всех сожгу!»

Колхозники опять молчат.

«Сжечь!» — скомандовал офицер.

Загнали солдаты колхозников в избы, окна и двери досками забили, снаружи соломой да хворостом обложили. В избах вой стоит, а перед окнами автоматчики выстраиваются.