Слово об Иване Спросиветер

— Не отставать! Кто видел Ивана Спросиветер? Никто? А я видела его! Хотите расскажу о нем? Да, я все знаю. Ближе ко мне, еще ближе...

Отстающие подтянулись, и слово об Иване Спросиветер началось.

— ...До войны Иван Спросиветер трактор водил, за садом ухаживал, арбузы выращивал. Когда пришли немцы да стали грабить, казнить, в полон угонять, он ушел в лес и дал оттуда клич. К нему со всех колхозов потянулись люди. Слабых он укрывал, здоровых учил, как добывать оружие, и бил с ними немцев...

— Где он теперь? — этого никто не знает, но он всюду. Он ветром носится по нашей земле. В каждом селе, в каждой деревне есть у него тайные верные партизаны. Это — его глаза, его уши, его руки. Через них он все узнает и будто из травы, из кустов появляется там, где надо...

Слышали про Зеленый Почин? Нагрянули немцы, отобрали скот, погнали к станции, а за скотом погнали наших девушек, ребят. Иван Спросиветер из засады перестрелял солдат и отбил людей и скот. Людей укрыл в лесу и налетел с отрядами на Зеленый Почин.

Ощетинились немцы и решили поймать и повесить его. Всю округу оцепили, лес, овраги, деревни, — все ошарили, много солдат потеряли, а партизана схватили только одного: он закладывал мины на дороге. Партизан попался им хмурый, молчаливый. Они к нему с разными словами, а он будто не слышит. Стали обыскивать его и нашли в поясе орден Ленина.

«О-о, не ты ли Иван Спросиветер?» — спрашивают. «Нет, — говорит схваченный, — я его сын». — «Сын?» — радуются немцы. — Ты что же, один у него?» — «Да нет, — отвечает схваченный, — у нас в семье одних Иванов столько, что чужой с толку собьется: одного Зовут Иваном да еще Ивановичем, другого просто — Иваном, третьего — Иванушкой, четвертого — Ваней, пятого — Иванком, шестого — Ивашкой, седьмого Ивасем...»

Видят немцы — схваченный насмехается над ними, и ну бить его.

«Что ж, — говорит он, — бейте, я к битью и к смерти приготовился. Бейте, но помните: кроме Иванов, у моего отца есть еще Петры, Николаи, Сергеи, Алексеи и прочие парни, они у нас вроде опят растут, а сколько их, про то только ночи, лес, ветры да стужи знают. Спросите у них».

Немцы давай пытать схваченного да шипеть: ты с кем, мол, разговариваешь? Мы не кто-нибудь, мы немцы, мы умеем добиваться своего, и ты заговоришь у нас...

«Пытать людей вы мастера, — говорит партизан, — и детей о стены убивать мастера, и звезды на пленных вырезать, и глаза выкалывать, и мешать людям дышать, жить...»

Взвизгнул офицер: «Замолчи! Разве ты жил? Какая твой жизнь?» — «Ого! — говорит схваченный. — Хочешь знать, как я жил? Изволь! Я и мои дети всякое хорошее дело могли делать, до всех школ, до университетов, до академий могли дойти, была бы только охота. Я всего могу достигнуть. И везде в доверенные люди выберут меня, раз я достоин этого. И всюду я награжден буду, если заслуживаю... Видишь мой орден? Он за труд сиял у меня на груди! За труд, понимаешь? Вот какая моя жизнь! Ты получишь орден за труд? Как хочешь злись, да не думай, что пыткой вытянешь из меня слово об Иване Спросиветер. Дудки! Не успеешь смерти моей порадоваться, как мой отец даст о себе знать...»

Так и вышло. Замучили немцы схваченного, а по телефону им звонят: у станции Лесной Иван Спросиветер мост взорвал, поезд под откос пустил, рельсы и шпалы снял, — гоните мужиков полотно чинить...

В ватаге ребят кто-то споткнулся и упал, другой упал на него и сквозь слезы закричал, что ему холодно.

— Давайте костер разведем!

— Никаких костров! — вспыхнула учительница. — Немцы увидят огонь и найдут нас. Не задерживайтесь!.. Сеня, старшие, глядите...

Старшие поддерживали младших и на ходу варежками терли им носы и щеки.

Учительнице казалось, что об Иване Спросиветер надо рассказывать не так, совсем не так, и она с мукой искала в себе доходчивых слов.

— Вот вы плачете... Как я после этого гляну Ивану Спросиветер в глаза? А ведь он может встретить нас. Вот дрогнет куст, шевельнется сугроб, и мы увидим его. Да я со стыда сгорю! Мои ребята на третьем километре расплакались, на холод жалуются! А Ивану Спросиветер не холодно? Или он каменный? Он дни и ночи на холоде. Ему всегда смерть глядит в глаза, но он не жалуется, не складывает рук. Мы себя спасаем, а он обо всех заботится, всех защищает... Думаете, это легко? А схваченному у Зеленого Почина было легко? Но он все вынес, и слово его сбылось...

Гонят немцы наших людей чинить полотно и мост, клянут Ивана Спросиветер, а его верные тайные партизаны рядом с ними. Немцы шипят, грозят, понукают, а лопаты и ломы будто сквозь землю проваливаются, насыпь ночью будто водой подмывает...

Помучились они, кое-как наладили насыпь и мост, пустили поезд, — трах! — опять взрыв! Чьих рук дело? Ивана Спросиветер! А где он? В лесу! И гонят на него немцы силу за силой, подбираются к нему, окружают его — вот-вот схватят, а он юрк — вроде ветра над головою, вроде воды сквозь пальцы — и нет его...