Случайная тайна от олигарха

— Не хотят они ее! Не хотят, — отец бурчит что-то себе под нос, а мое богатое детское воображение рисует его ходящим вдоль кабинета. — Отказались, вычеркнули. Нет для них и не будет Мирьям. Савда ясно дала понять, что в их доме нас не рады видеть.

— Это все из-за меня…

Всхлип матери режет ножом по детской неокрепшей психике, и я начинаю дрожать, словно стою посреди Арктики и меня уносит на льдине в бескрайний океан. Но почему? За что так нас… меня не любят?! Я же почти весь год училась на одни пятерки! Я так мечтала увидеть наконец- то дедушку и бабушку по-настоящему, а не на помятых фотокарточках, которые мне украдкой приносит мама, пока отец не видит.

— Тебе надо было жениться на той, что выбрала семья, Руслан, — в мамином голосе звучит истерика и отчаянье.

— Дурная, что ли? Иди сюда, — будто пугаясь слов матери беззлобно откликается отец. — Нет, Руслан! Ладно я, но Мирьям… За что они так жестоки к нашей девочке?

— Они нам и не нужны. Мы — семья и мне этого достаточно. Пусть купаются в своей желчи, а когда одумаются, не видать им Мирьям, как своих ослиных ушей.

— Но…

— Никаких «но», Оля. Эта гадюка назвала нашу дочку отродьем от приживалки, а ОНИ промолчали, понимаешь? Все они.

Это был шок. Именно в то мгновение я поняла, что люди бывают так жестоки. Хуже, чем животные. Это я отродье?! Моя мама приживалка?! Несясь вверх по лестнице в детскую комнату, я твердила, как заведённая, смахивая слезы обиды и унижения: ненавижу, ненавижу, ненавижу…

…Смело встречаю взгляд тети Савды и параллельно, почти механически тянусь к своему колену. Впиться ногтями в кожу, чтобы физической болью облегчить душевные страдания. Но, прежде чем успеваю осуществить задуманное, горячая широкая ладонь будто обволакивает мою руку со всех сторон. Непроизвольно приоткрываю губы и поднимаю взгляд на мужественное лицо Давида. Рассматриваю гордый профиль, пока он сдержанно что-то объясняет Рамзану.

— Да, на акциях я смог поднять… — кажется, что он полностью поглощён беседой, но это не так. По тому, как он нежно принимается поглаживать кожу серединки моей ладони, я понимаю, что Давид полностью мысленно именно со мной. Для него не осталось не замеченным то, как мы скрестились, словно шпагами, взглядами с Савдой Таировной. Он поддерживает меня, дает понять, что я не одна, что в любой момент могу рассчитывать на его поддержку. Только вот слишком много приходится их — моих недругов, здесь на квадратный метр. Один только взгляд Мансура Шамилевича заставляет мою кровь закипать. Темные глаза следят неустанно за каждым моим движением, на строгом лице залегла глубокая озабоченность. Должно быть, гадает, как так вышло, что я оказалась здесь… среди званных гостей? Да и наверняка прикидывает риски, чем мое присутствие ему грозит.

Да, Мансур Шамилевич, у нас есть с вами одна тайна.

Вы не забыли, как поступили со мной полгода назад? Я вот — нет.

Каждое слово, словно пощечина, каждая буква, будто клеймо выжжено. За столом еще много любопытных глаз, но у меня просто нет сил и желания растрачивать на них свои и так иссякающие силы.

— Ладно, довольно о бизнесе, — грузно откидываясь на стул, произносит Рамзан. — Мне вот больше интересно, когда ты представишь нам свою невесту? Я слышал, как о твоей помолвке трубят во всех СМИ. Очень смело.

Пока гость промокает губы льняной салфеткой, моя душа медленно покрывается корочкой льда. Как больно! Кжется, я даже не могу дышать. Давид отставляет бокал в сторону и медленно встает со своего места. Моя ладонь больше не в его руке. Меня накрывает такое острое ощущение потери, что я с силой стискиваю пальцы в кулак. Ну, вот и все. Жестокая реальность только что подняла кулак, чтобы беспощадно обрушить его на свою жертву — меня.

— Да, это правда, — голос Давида уверенный, в нем не слышно и капли сомнения. — Помолвка… Опускаю взгляд на скатерть, но перед этим успеваю перехватить победный полный триумфа взгляд Камиллы. Она расправляет плечи, словно актриса, готовящаяся выйти на театральные подмостки. А как еще назвать все это сборище снобов?

Затем происходит что-то такое, что мой мозг воспринимает буквально за слуховые галлюцинации.

— Рад представить вам: Мирьям Руслановна — моя невеста. Моя красавица.

Глава 38

Беспомощно наблюдаю за тем, как Давид плотно прикрывает дверь спальни. Мы остались тет-а-тет, а я до сих пор не могу в полной мере осознать все то, что произошло пару минут назад. Неужели это правда?

Или я сплю? Нет, Давид во всеуслышание заявил, что я его невеста.

«Мирьям Руслановна, моя невеста. Моя красавица!» — он сказал именно так и никак иначе. А затем эта гробовая тишина, которую нарушил лишь громкий вскрик искренней радости Динары Исаевны. Боже, это было так ошеломляюще и внезапно, что даже ураган «Изабель» рядом не стоял! Меня до сих пор колотит и штормит так, как будто в помещении без заземления по босым ногам разрядом двести двадцать шибануло.

Ага, точно! Ощущение, что душа вот— вот тело покинет.