Случайные боги. О людях, невольно ставших божествами

Но разве это был не тот самый случай, когда британская божественность работала ради всеобщего блага? И действительно ли правители изливали на свою паству благодать? Этот посыл содержится в ряде рассказов Редьярда Киплинга, писателя, который многим поколениям читателей представлял Восток как взлелеянный в мечтах тренировочный лагерь, куда мальчишки отправлялись, чтобы стать «настоящими мужчинами». В некоторых из них Николсон присутствует лично, для многих других выступает вдохновляющим началом. Ведь для выдуманных Киплингом мальчиков-героев это не что иное, как ритуал нечаянного перехода в категорию богов, будто процесс превращения юноши в мужчину по ходу подразумевает остановку на горе Олимп. В рассказе «Могила его предка» (1897) Киплинг рассказывает нам о юном Джоне Чинне, которого послали служить офицером в джунгли к бхилам, тому самому «доарийскому» племени, которое когда-то возвело в ранг бога его деда. Когда молодой человек приезжает в лагерь бхилов, те, кто знал его деда, в том числе и старый преданный слуга Букта, поражаются сходству между ними. «Букта выдвинул теорию, которая душе белого человека показалась бы полным безумием», – писал Киплинг. Однако бхилы посчитали ее вполне разумной, и вскоре юный Чинн оказался вовлеченным в разнузданную, больше похожую на оргию пуджу в его собственную честь (22), сопровождавшуюся подношениями, причем «не всегда приличными».

В рассказе Киплинга Чинна поначалу раздражают приписываемое ему божественное начало и задачи, которые ложатся на его плечи в новом свете. Бхилы рассказывают ему о своих конфликтах и просят определить наказание за различные преступления. А когда он протестует, называя себя солдатом, но не юристом, Букта с авторитетностью библейского персонажа на это возражает: «Ты их закон». Вскоре молодой англичанин уже сноровисто надевает на себя мантию божественного авторитета, которая, по словам Киплинга, принадлежит ему по праву, и начинает действовать как бог. А когда издает приказы, даже меняет манеру речи. Его слова, будто строки из Корана или Вед, гонцы разносят во все стороны, старательно следя за тем, чтобы не изменить в них ни единого слога. Чинн несет бремя белого человека, которое Киплинг увековечил в своем стихотворении, изданном в 1899 году, – последнем в столетии, не знавшем ни одного дня, когда Британия с кем-нибудь бы не воевала. Своим божественным авторитетом сей английский юноша пользуется, чтобы приобщать бхилов к учтивости и современной медицине. Это племя, боявшееся игл, славилось тем, что убивало докторов, объезжавших их деревни для вакцинации населения. Чинн приказывает бхилам не только не противиться уколам, но и ценить шрамы от них, считая их знаками божественного расположения. «Вы не поверили; ну вот я и пришел спасти вас, сначала от оспы, затем от безумия страха», – приводит свои божественные объяснения Чинн. Мораль всей истории будто гласит, что, поскольку бхилы теперь привиты, британская божественность ратует за всеобщее благо.

Прошло сто лет, а Киплинга по-прежнему читают и цитируют, вспоминая непобедимое прошлое, которое если когда-то и существовало, то теперь безвозвратно утрачено. Некоторым и вовсе не по плечу отказаться приводить из него цитаты. В 2017 году Борис Джонсон, ударив в колокол храма в городе Янгоне, озвучил следующие строки:

Колокола в храме говорят:

Вернись, британский солдат.

* * *

Следуя духу науки, биографы Джона Николсона стремились сравнивать и сопоставлять разновидности культов поклонения ему (23). И при этом сталкивались с серьезными проблемами, ведь этот «никалсейнизм», казалось, входил в противоречие с классификацией религий в тот самый момент середины XIX века, когда, к примеру, индуизм и сикхизм только-только набирали силу. Джеймс Эбботт даже утверждал, что у божественных ног Николсона падали ниц «магометанские народы». «Если сикхи не могли примирить его культ со своей собственной религией, мешавшей безоговорочному признанию в нем божества, – рассуждал один специалист, – то факиры, исповедовавшие этот самый культ, не очень-то переживали по поводу собственных убеждений, довольствуясь верой в него». Секта сохранилась и после смерти бригадного генерала, пройдя в течение нескольких последующих десятилетий череду трансформаций в Хазаре, ныне пакистанской провинции. В Абботтабаде, городе основанном Эбботтом, где впоследствии захватили и убили во внесудебном порядке Усаму бен Ладена, божественность Николсона обрела новые формы. В небольшой мистически настроенной части шиитской мусульманской общины (24) его стали считать рыцарским воплощением святого имама Хусейна, внука пророка Мохаммеда, принявшего мученическую смерть. Как отмечали суннитские шейхи, а вместе с ними и религиовед Омер Тарин, имена Николсон/Никалсейн были созвучны словам Хусейн и Никка-Сейн, которые переводились как «маленький или младший Хусейн».