Случайные боги. О людях, невольно ставших божествами

«Да простят меня дамы (37), но за века рабства мы превратились будто в нацию женщин», – заявил в одной из своих патентованных пламенных речей, произнесенной в Мадрасе в 1897 году, харизматичный бенгальский монах Вивекананда. Этот канонический свами в тюрбане и шафрановых одеждах представлял индуизм на Парламенте мировых религий в Чикаго в 1893 году, первом в своем роде, потому как эти самые религии только-только окончательно оформились. И неизменно держал делегатов в напряжении своими выступлениями о том, как Восток в духовном отношении превосходит Запад. Поначалу этот свами получил известность как ученик Шри Рамакришны, знаменитого приверженца культа богини Кали, святого оборванца из Камарпукура, которого то и дело видели в состоянии экстатического транса. Верный культу этой богини, Рамакришна возвел в ранг божества свою непорочную невесту Сараду Деви (38), чествуя ее Шри Шри Маа, или «Священной Матерью». В своих «Индусах» Уорд назвал подобные ритуалы обожествления жен «сатанинским делом», устроив настоящую сенсацию, но для давшего обет безбрачия Рамакришны соответствующие пуджи представляли собой средство нейтрализовать эротическое начало и возвыситься над любыми человеческими желаниями, достигнув метафизического плана. Отгораживаясь от идей своего наставника, Вивекананда в проповедях, призывавших индийского слушателя восстать и ринуться в бой, будто выйдя на священный боксерский ринг, обращался к мужскому божеству.

«Прежде всего нашим молодым людям нужно быть сильными», – заявил он в другой своей речи в 1897 году, за одиннадцать лет до создания Баден-Пауэллом движения бойскаутов. «Играя в футбол, вы будете ближе к небесам, чем изучая Гиту», – наставлял он. Этот свами стремился выковать веру, способную потягаться с мускулистым христианством, вступить с ним в противоборство и победить. Он мечтал об организациях по телесной и духовной подготовке мужчин, чтобы те потом проповедовали индуизм дома и за рубежом. «С более сильными бицепсами и мышцами (39) вы поймете Гиту лучше». В представлениях такого рода не было места богиням сати, относимым Вивеканандой к числу отсталых предрассудков, из-за которых Индия никак не могла оторваться от своего выхолощенного прошлого. Вместо этого гуру призывал индийских мужчин двигаться вперед к статусу богов в борьбе за индийскую свободу. «Закаляйте нервы. Что нам надо: железные мышцы, и стальные нервы, и мозг, сотворенный из той же материи, что и удар молнии», – заявлял свами, не в силах смириться с собственным хилым здоровьем, немало ему досаждавшим. За три года до своей смерти в 1902 году, в возрасте всего тридцати одного года, Вивекананда написал противоречивый гимн, практически продолжавший молитву, начатую симонистским «отцом» Бартелеми Проспером Анфантином в тюремной камере задолго до него:

О Мать Вселенной, удостой меня мужского начала!

О Мать Силы, изгони из меня слабость,

Изгони из меня женственную немощь и сделай Мужчиной!

Позаботившись о надлежащем телосложении мужского божества, Вивекананда мечтал не только о равенстве с британцами, но и о превосходстве над ними. И рисовал в воображении ни мало ни много, как его соплеменники завоюют империю королевы Виктории. Обретение политических свобод должно быть сродни религиозному избавлению. В своей мадрасской речи, озаглавленной «Будущее Индии» и произнесенной им ровно за пятьдесят лет до обретения страной независимости, Вивекананда упоминал Священного Мужчину из «Ригведы»:

И пусть в последующие пятьдесят лет все остальные тщетные Боги уйдут из наших мыслей. Не дремлет только один Бог, наше собственное племя – повсюду Его руки, повсюду Его ноги, повсюду Его уши, Оно покрывает собой все сущее. Все остальные Боги спят. Так почему мы тогда напрасно к ним стремимся, когда можно поклоняться Богу, которого можно увидеть повсюду вокруг?..

Первейшие Боги (40), которым мы должны поклоняться, – это наши собственные соплеменники.

* * *