Случайный билет в детство

Идем обратно к костру. Бревна уже полностью прогорели. Огня почти нет, но жар идет от углей приличный. Спать охота, спасу нет. Начинаю клевать носом. М-да, это взрослым я ночи легко переносил. Мог сутками работать, или всю ночь на рыбалке с удочкой просидеть, а потом на ещё службу идти. Но это осталось в прошлом, или в будущем, не важно. Важно как эту ночь перенесу. В очередной раз клюнув головой, разозлился - с этим надо что-то делать. Второй час ночи, так долго мы не выдержим. На валунах сидеть неудобно. Кто-нибудь спросонья в угли свалится. Сходил к реке, умылся, вернулся к костру, растолкал друзей.

- Олег, Ильяс, Жека, вставайте.

- Что? - заморгал Переходников.

- Серег, и чего тебе не спится? - бурчит Савин.

- Потому что неудобно, - говорю, - вот и не спится. Поднимайтесь, пошли лап нарежем.

Расулов тряхнул головой и потер ладонями лицо.

- Чего нарежем? - спросил он.

- Каких лап? - удивленно моргает Женька. - У кого.

- У медведя, мля! Елочных, конечно!

- А зачем, в костер их что ли? Так дрова на это есть.

Ну, блин, городские! Хотя, чего их винить? Откуда им такой опыт как у меня взять?

- На голой земле лежать, простуду словим в момент, и это минимум, - объяснил я, - а лапы, то есть ветки елей, можно по себя положить и спать спокойно. Только дров в костер набросать.

- Дров… - Ильяс сладко зевнул, - дров счас принесу.

Он повернулся, вгляделся за валуны и воскликнул:

- Дров нет.

- Как нет?

- А вот так - нет!

Я подошел к месту, где все дрова лежали. М-да, точно ничего нет. Остались мелкие веточки, но толку от них.

- Пипец! Приехали.

Нет, нас все-таки сглазили. Как могли так быстро сгореть те четыре бревна, что мы с горы притащили? Надо что-то решать.

- Ладно, разберемся. Олег, фонарик ещё свет дает?

Савин достал фонарь и нажал на кнопку.

- Еле-еле.

Ладно, хоть от луны свет какой-никакой. Показываю на склон ‘Лысого горшка’.

- Сначала нарезаем елового лапника на подстилку, а затем лезем за дровами.

Пацаны смотрят на освещенный луной лес. Им явно неохота лезть в темноту, даже заметно, что побаиваются.

- Если спать хотите, - говорю я, - то делаем как сказал. Иначе придется на камнях задницы отсиживать.

- Раз надо, - опять зевает Ильяс, - так надо. Пошли, чего медлить.

Встав на откосе чуть выше ели, мы нарезали лапника и снесли все к кострищу, а потом полезли вверх.

М-да, подниматься на гору в темноте, то ещё развлечение. Фонарик светит тускло, батареи уже мяты не раз, скоро окончательно сдохнут, лунный свет только-только пробивался сквозь еловые ветви, но даже такого света хватало, чтобы не сбиться с тропы, да и мудрено тут заблудиться - лезь прямо в гору, и все.

Пол пути прошли, когда я решил передохнуть. Все-таки целый день на ногах, гудят, что твой трансформатор. Остановился аккурат у той ветки поперек тропки. Повернулся, глядя на поднимающихся следом друзей. Они вяло перебирали конечностями, будто спали на ходу. Понимаю, сам устал. Но без дров, которые мы оставили наверху, замерзнем к утру, а заболеть в начале лета не хочется.

Наконец они добрались до ветки. Вцепились и почти повисли на ней, тяжело дыша.

- Блин, сейчас ноги отвалятся, - жалуется Женька, - Это не ‘Лысый горшок’, а Эверест какой-то.

- Да хоть Джомолунгма,- выдыхает Расулов.

- Это одно и тоже, - хмыкаю я, - полезли дальше.

Все вздыхают, смотрят вперед и…

- Мама!

- Кто это?

И все трое шарахнулись вниз.

Я медленно обернулся и вздрогнул - на меня смотрели огромные светящиеся глаза. Но в следующий момент этот кто-то повернул голову и я понял, что за зверь может из темноты так смотреть. Верней не зверь, а птица. Чуть выше по склону, на ели сидела обыкновенная сова, а лунный свет отражался от её глаз. Однако эта зараза напугала не по-детски. Чуть вслед за друзьями не сиганул.

- Пшла вон! - крикнул я. - Дура пернатая.

Сова моргнула и, видно обидевшись на оскорбление, бесшумно спорхнула с ветки, моментально исчезнув в темноте леса.

- Серег, - услышал я голос Савина, - что это было?

Не понял, где это они? Я прищурился, стараясь разглядеть друзей. Вроде от ниже стоящей ели звучало.

- Что за зверюга? - подал голос Переходников.

И только сейчас я их разглядел. Они опасливо выглядывали из-под кудрявой еловой лапы.

- Страж это был, - говорю я, - ночной.

- Чего?

- Ничего, - откуда им знать про известную в будущем книгу про сов? - Это сова была, обыкновенная сова. А здорово вы саданули. Даже ветки не шелохнулись.

- Точно сова? - переспросил Переходников, вылезая следом за Олегом и Ильясом.

- Точней не бывает.

- Сволочь она, - бурчит Савин, - напугала до дрожи в коленках.

- Точно, блин, - кивает Расулов, - напугаться не успел, а ноги сами вниз понесли.

Вновь карабкаемся вверх по склону. И прошедшее событие комментируем.

- Я давно так не пугался, - говорит Олег, - с тех пор как фильм ‘Всадник без головы’ посмотрел, долго потом темноты боялся.

- Ага, - поддакивает Женька, - а я как ‘Собаку Баскервилей’ посмотрел, так от каждого лая шарахался поначалу.

- Эта сова всех напугала.