Случайный гость в чужом краю. Пародии на стихи Виталия Пуханова

Потянет, коль поэт со стажем.

А если уж мужик с ведром

(И даже не с ведром – с ведёрком)

Поставить смог вопрос ребром,

И преисподнюю задёргать,

И если дерево уж там

В бетон сумело угнездиться,

То Нобель пусть идёт к чертям.

Тут лишь «Поэзия»6 сгодится.

Деревья попадают в ад.

Мужик, крестом сгубивший рощу,

Мечтает ухнуть в райский сад,

А автор – Данте стать. Наощупь.

Какие перья и носок!

Виталий Пуханов

Я молод был и был убог,

И что я мог ответить Богу?

Из дому вышел и продрог,

И не нашел назад дорогу.

Прикуривая от куста,

Я опьянён привычкой к чуду.

И целовать хочу в уста

Петра, Иакова, Иуду.

Владимир Буев

Какие перья и носок:

Убог-продрог, дорогу-Богу!

И недюжинный голосок,

Равноапостольный. Упрёку,

Что звук не ангельский скрипит,

Не вижу места у куста.

Но коль Господь благословит,

То можно целовать в уста

Хоть двух апостолов вне дома,

Хоть вместе с ними, как родного,

Иуду. Стрёмный мир Содома

Пути не должен основного

Из детства в старость проложить.

Что курится ему и пьётся,

Коль чудо продолжает жить

И место вере остаётся?

Коль молодость прошла вчера,

Облобызать и нé быть в шоке

Других апостолов пора,

Но не в уста, а просто в щёки.

Да, паронимы трудны

Виталий Пуханов

В воскресенье раз в году

За прощением иду.

В многолюдном помещеньи,

Где полы навощены,

Сообщают о прощеньи,

Восклицают: «Прощены!»

Прихожу который год,

Жду прощения, но вот

Говорят: «Вам нет прощенья!

Вы опять не прощены.

Будущего воскресенья

В списки не занесены».

Ничего, я подожду,

Здесь тихонько посижу.

Владимир Буев

Да, паронимы трудны,

Если полные они.

Воскресение – одно,

Воскресенью суждено

Днём седьмым бывать недели,

Хоть уместны параллели:

Происходит воскресенье,

От Господнего рожденья.

Воскресение Христа

(Такова уж частота)

В год проходит раз один.

…Как все люди, Божий сын

Воскресенье отмечает

Раз в неделю. Это знает

Даже школьник. Упущенью

Никакого нет прощенья.

Наглости такой набрался:

Ждать прощения собрался

В помещении чужом.

Это может быть грехом.

Сколько будет тут томиться?

Целый год? Всего седмицу?

…Полные паронимы –

Это не синонимы.

Брадобрей из анекдота

Виталий Пуханов

Извини, так получилось:

Ничего не получилось.

Понимаешь, у меня

Ничего не получилось.

Обещала получиться

Несусветная хуйня.

Это просто божья милость:

Не сложилось, не случилось,

Ничего не получилось,

Слава богу, у меня!

Владимир Буев

Брадобрей из анекдота

Говорил вполоборота

Своему клиенту честно,

И клиент свалился в бездну.

(«Ничего не получилось!»),

Но сложилось и случилось:

У поэта получилась

Эта самая муйня.

Я читаю, нос кривя.

Отзыв лихо сочиня,

Счастлив: хня и у меня.

Кто-нибудь, донос скорее

Виталий Пуханов

Сообщите машинисту!

В куртку грязную одет,

По вагону ходит нищий

Подозрительный предмет.

По приметам он рабочий,

Может, чей-то инструмент.

Он хохочет и бормочет,

Смотрит, как интеллигент.

Или он иноагент?

Владимир Буев

Кто-нибудь, донос скорее

Напишите в ФСБ!

Здесь шпион. Его на рее

Надо вздёрнуть. Иль в толпе

Затеряется негодник.

Весь в грязи и нищий он.

По манерам, видно, модник:

Рубище – крутой фасон.

Раз никто писать не хочет,

Сам донос я напишу.

Благородный гнев клокочет

В сердце, чувствуя беду.

Иностранный резидент

Этот странный респондент.

Он завзятый инсургент

Да! Семи чужих держав

Он агент и бывший граф.

Не верь, не бойся, не проси

Виталий Пуханов

Есть такое слово «прощай».

В нем смысла немного,

Одна печаль.

Всё равно кроме Бога

Прощать вину

Некому никому.

Обещай, обещай, обещай

Никогда не говорить «прощай»!

Владимир Буев

Не верь, не бойся, не проси.

Но обещай и обещай

Всегда мне говорить «прости»

И «до свидания» (пущай!).

Всё остальное – лабуда.

Аллюзию изъел лишай:

Не говори мне никогда

Про «никогда» и про «прощай».

«Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы…»

Виталий Пуханов

Не по рельсам, не по шпалам

Едет, едет, не спеша,

Поезд умственно отсталый,

Паровозная душа.

По вращелинам Тянь-Шаня

Пар разносится, речист, -

За петлю надрывно тянет

Слабоумный машинист.

Владимир Буев

«Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы…» –

Лепет издаёт малыш.

Из Тань-Шаня запоздалый

Тянет поезд тот крепыш.

Он в песочнице играет

В той стране, где горы есть,

И надрывно напевает

Мудрым дядям что невесть.

Да все помрут: Иван и Марк

Виталий Пуханов

Так умерли Иван и Марк,

Федот и Михаил,

Кирилл, еще один Иван,

Еще один Кирилл.

Потом Макар, потом Филипп,

Андрюха, как дурак.

Макар за Родину погиб,

Филипп за просто так.

Владимир Буев

Да все помрут: Иван и Марк.

И даже Витька и Виталий.

Аллюзий – как и прочей швали.

Всей лабуды не помнит мрак.

Филолог и философ вместе

с тем «-ведом», кто знаток религий,

поржут над безуспешным текстом,

что стал при тесте тяжкой гирей.

И фольклористам, и пернатым,

кто диссер о фразеологизмах

сваял, никак не стать «пенатом»,

поверившим в натурность клизмы.

Все перемрут, кто перечислен.

И кто себя к ним причисляет.

И Марк. И тот, кто обессмыслен.

И кто за всё подряд. И кто виляет.