Слуга двух хозяев

Носильщик. А которая ваша комната?

Беатриче. Спросите у слуги.

Носильщик. Мы подрядились за тридцать сольдо.

Беатриче. Хорошо, хорошо, я заплачу.

Носильщик. Только уж поскорее.

Беатриче. Ну, без разговоров!

Носильщик. Так бы и бросил сундук посреди дороги. (Входит в гостиницу.)

Труффальдино. До чего важный народ эти носильщики!

Беатриче. Ты был на почте?

Труффальдино. Да, синьор.

Беатриче. Письма мне есть?

Труффальдино. Есть одно, вашей сестре.

Беатриче. Давай сюда.

Труффальдино (подает ей письмо). Пожалуйте.

Беатриче. Оно распечатано.

Труффальдино. Распечатано? Не может быть!

Беатриче. Вскрыто и запечатано снова хлебным мякишем.

Труффальдино. Не понимаю, как это могло случиться.

Беатриче. Не понимаешь? Ах ты, плут негодный! Кто вскрыл письмо? Я хочу знать.

Труффальдино. Я вам скажу, синьор, открою вам всю правду. С кем греха не бывает! На почте было письмо также и мне, а в грамоте я не силен. Вот по ошибке вместо своего я и распечатал ваше. Уж вы меня простите.

Беатриче. Если так, то еще полбеды.

Труффальдино. Именно так – уж поверьте мне, бедняге!

Беатриче. Ты прочел это письмо? Знаешь, что в нем написано?

Труффальдино. Ничего не знаю. Я таких почерков не разбираю.

Беатриче. И никто его не видел?

Труффальдино (возмущенно). Что вы!

Беатриче. Смотри ты у меня!

Труффальдино (так же). О!

Беатриче (в сторону). Надеюсь, он меня не обманывает. (Читает про себя.)

Труффальдино (в сторону). И тут не подкачал!

Беатриче (в сторону). Тоньино – преданнейший слуга. Я многим ему обязана. (Громко.) Вот что! Я должен сходить по делу тут недалеко. А ты ступай в гостиницу, открой сундук – вот тебе ключи – и проветри мое платье. Когда вернусь, пообедаем. (Про себя.) Синьора Панталоне все нет, а мне нужны деньги. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТНАДЦАТОЕ

Труффальдино, потом Панталоне.

Труффальдино. Сошло как нельзя лучше. И ловкий же я человек! Теперь буду ценить себя на сто скудо больше, чем прежде.

Панталоне. Скажите, дружок, хозяин ваш дома?

Труффальдино. Нет, синьор, его нет.

Панталоне. А не знаете ли вы, куда он пошел?

Труффальдино. Не знаю.

Панталоне. Обедать будет он дома?

Труффальдино. Кажется, да…

Панталоне. Ну, вот вам кошелек со ста дукатами, отдайте ему, когда он вернется. Я ждать не могу, у меня дела. До свиданья. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ СЕМНАДЦАТОЕ

Труффальдино, потом Флориндо.

Труффальдино. Скажите-ка… Послушайте… Только его и видели! Даже не сказал, которому из моих хозяев я должен отдать деньги.

Флориндо. Ну, как? Нашел Паскуале?

Труффальдино. Нет, синьор, Паскуале я не нашел, зато нашел человека, который дал мне кошелек со ста дукатами.

Флориндо. Со ста дукатами? Для чего?

Труффальдино. Скажите по правде, синьор хозяин, вы ниоткуда не ждете денег?

Флориндо. Как же! Я предъявил уже вексель одному купцу.

Труффальдино. Ну, так, стало быть, это ваши денежки.

Флориндо. А что сказал тебе тот, кто передал их?

Труффальдино. Велел передать их моему хозяину.

Флориндо. Ну, значит, мне. Разве не я твой хозяин? Какое же тут сомнение?

Труффальдино (в сторону). О другом-то хозяине ему невдомек!

Флориндо. Разве ты не знаешь, кто тебе дал деньги?

Труффальдино. Не знаю. Как будто и видал его раньше, да только не помню хорошенько.

Флориндо. Очевидно, это тот купец, которому я рекомендован.

Труффальдино. Наверно, это тот самый!

Флориндо. Не забудь же о Паскуале.

Труффальдино. После обеда я его разыщу.

Флориндо. Пойдем же поторопим с обедом. (Входит в гостиницу.) Труффальдино. Пойдемте, пойдемте. Хорошо, что на этот раз я не промахнулся. Отдал кошелек кому нужно. (Входит в гостиницу.)

ЯВЛЕНИЕ ВОСЕМНАДЦАТОЕ

Комната в доме Панталоне. Панталоне и Клариче, потом Смеральдина.

Панталоне. Это дело решенное: синьор Федериго станет вашим мужем. Я дал слово, и я не ребенок.

Клариче. Вы, синьор отец, вольны мной распоряжаться, но это, простите, тиранство!

Панталоне. Когда синьор Федериго просил вашей руки, я сказал вам об этом, и вы не ответили отказом. Тогда и надо было говорить, а теперь поздно.

Клариче. Покорность и почтение к вам отняли тогда у меня язык.

Панталоне. Так пусть покорность и почтение сделают то же самое и теперь.