Слуга двух хозяев

Флориндо. Отвечай же! Говори! Откуда у меня в кармане портрет?

Труффальдино. Дорогой синьор, простите мне мою спелость! Это моя вещь; чтобы не потерять ее, я спрятал ее к вам. Ради бога, простите!

Флориндо. А каким образом портрет попал к тебе?

Труффальдино. Достался мне после моего хозяина.

Флориндо. После хозяина?

Труффальдино. Да, синьор, я у него служил, а он помер и отказал мне всякие мелочи. Я все продал, остался только этот портрет.

Флориндо. Ах! Когда умер твой хозяин?

Труффальдино. С неделю. (В сторону.) Мелю, что в голову придет.

Флориндо. Как звали твоего хозяина?

Труффальдино. Не знаю, синьор, он жил под чужим именем.

Флориндо. Под чужим именем? Сколько времени ты служил у него?

Труффальдино. Немного. Дней десять – двенадцать.

Флориндо (в сторону). О, небо! Я все больше трепещу: вдруг это Беатриче! Скрылась в мужском платье… жила под чужим именем… Несчастный я! Что, если это правда?

Труффальдино (в сторону). Раз поверил, я ему еще и не то насочиняю.

Флориндо (с тревогой). Скажи мне, твой хозяин был молодой?

Труффальдино. Да, синьор, молодой.

Флориндо. Без бороды?

Труффальдино. Без бороды.

Флориндо (вздыхает; в сторону). Она, несомненно, она!

Труффальдино (в сторону). Взбучки как будто не предвидится.

Флориндо. Знаешь ли ты, по крайней мере, откуда он?

Труффальдино. Знать-то знал, да позабыл.

Флориндо. Может быть, из Турина?

Труффальдино. Вот именно, из Турина.

Флориндо (в сторону). Каждое его слово – мне нож в сердце. (Громко.) Скажи толком: он действительно умер, этот молодой туринец?

Труффальдино. Помер взаправду.

Флориндо. От чего же он умер?

Труффальдино. От удара помер. (В сторону.) Так скорее отвяжется.

Флориндо. А где его похоронили?

Труффальдино (в сторону). Новое дело! (Громко.) Его тут не хоронили, синьор, потому что другой слуга, земляк его, получил разрешение перевезти его в гробу на родину.

Флориндо. Это, может быть, тот самый слуга, который давал тебе сегодня поручение на почту?

Труффальдино. Да, синьор, вот именно – Паскуале.

Флориндо (в сторону). Нет больше надежды. Беатриче умерла. Несчастная Беатриче! Тягости путешествия и сердечные страдания убили ее. Ах! Сил не хватает вынести такое горе! (Уходит к себе в комнату.)

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Труффальдино, потом Беатриче и Панталоне.

Труффальдино. Что за история! Огорчен, плачет, в отчаянье… Мне бы не хотелось, чтобы он затосковал от этой сказки. Я ведь сочинил все это, только чтобы избавиться от палки и скрыть путаницу с сундуками. А тут вдруг из-за портрета заварилась такая каша! Должно быть, он ему знаком. А пока что лучше отнести сундуки по комнатам, а то как бы не навязать себе на шею второй такой же неприятности! А вот и другой хозяин. На этот раз, боюсь, если я буду обслуживать двоих, то и меня будут здорово обслуживать. (Показывает, как его били.)

Беатриче. Поверьте мне, синьор Панталоне, что последняя партия зеркал и свечей записана дважды.

Панталоне. Возможно, что приказчики ошиблись. Пересмотрим еще раз счета с конторщиком, сличим, и тогда будет видно.

Беатриче. Я тоже сделал выписки из наших книг. Теперь сличим. Будем надеяться, что все выяснится, в вашу или мою пользу. Труффальдино!

Труффальдино. Синьор?

Беатриче. Ключи от сундука у тебя?

Труффальдино. Да, синьор, вот они.

Беатриче. Почему ты вытащил сундук в залу?

Труффальдино. Чтобы проветрить платье.

Беатриче. Проветрил?

Труффальдино. Проветрил.

Беатриче. Открой и дай мне… А это чей сундук?

Труффальдино. Тут еще кто-то приехал.

Беатриче. Достань-ка мне из сундука памятную книгу.

Труффальдино. Сейчас, синьор. (В сторону.) Пронеси, господи! (Открывает сундук и роется.)

Панталоне. Возможно, как я говорил, что и ошиблись. Ошибки оплате не подлежат.

Беатриче. А может быть, и правильно, сейчас сличим.

Труффальдино (подает книгу Беатриче). Эта?

Беатриче (берет, почти не глядя, и открывает). Нет, не эта… Откуда эта книга?

Труффальдино (в сторону). Ну, влип!

Беатриче (в сторону). Тут два моих письма к Флориндо… Боже! Да ведь это его заметки, его счета! Я вся горю и дрожу! Не понимаю, что со мной делается!

Панталоне. Что с вами, синьор Федериго? Вам худо?