Слуга тигра

Сун Цзиюй поднялся, сделал к нему шаг, второй, потом замер. Все равно Хэ Лань его не увидит… Да и что сказать ему? «Не грусти, скоро пришлют нового магистрата?»

Сун Цзиюй скривился от собственной желчности.

– Хорошо, – Хэ Лань утер слезы, сглотнул. – Но я приду… я приду потом…

Он неловко сошел с крыльца и побрел обратно, мимо Сун Цзиюя.

– Ночью в поместье господина Ху, – вдруг прошептал он, не глядя в его сторону.

Сун Цзиюй вздрогнул. Догнал его:

– Ты меня видишь?

Хэ Лань не обернулся.

– Да. Учитель смотрит, я не могу говорить.

Старый лекарь и правда стоял на крыльце, провожая его взглядом и скорбно покачивая головой.

Сун Цзиюй остановился. Обернулся к барсу:

– Что все это значит? Хэ Лань – не человек?

– Этого не знаю, – барс принюхался. – Пахнет цветами, не плоть. Но если человек с яогуаем путается, на нем останется запах… хм.

Он, не моргая, посмотрел на Сун Цзиюя.

– Хотя… на тебе был такой же запах, когда мы встретились. Значит, правда яогуай. Цветок небось.

– Здесь вообще есть люди? – безнадежно спросил Сун Цзиюй.

– Есть, конечно, – барс снова потерся челюстью, на этот раз об угол каменного фонаря, повернулся к нему спиной, потоптался на месте и, задрав хвост, прыснул пахучей струйкой на бугристый камень. – Но и нечисти порядочно. Старый город, многое тут происходило.

У Сун Цзиюя снова возникло мучительное чувство, что он спит и никак не может проснуться. Он огляделся, растерянно пытаясь понять, что ему делать дальше. Он ведь даже не успел посмотреть отчет – опознал ли разбойник кого-то из Цюев…

– Мастер Бао, сходите со мной в мой кабинет, пожалуйста.

– Забрать ты оттуда ничего не сможешь, – предупредил барс.

– Не важно. Я просто хочу проверить кое-что. Прошу, помогите мне.

Барс тяжело, по-человечески, вздохнул.

– Что ж… побуду помощником магистрата. Веди.

* * *

Кабинет ничуть не изменился, но Сун Цзиюй смотрел на него иным, прощальным взглядом.

Вот его любимая подставка для кистей в виде вздымающихся волн. Деревянная – на гребне правой волны когда-то держался крошечный, невероятно искусно вырезанный кораблик. Сейчас же на его месте светлел плохо залакированный скол – пятилетний Юй-эр забрался в отцовский кабинет поиграть и случайно опрокинул со стола все «сокровища кабинета».

Разве он знал тогда, что отец отдаст ему эту подставку, провожая в столицу?

Потом Лун-гэ подарил своему Юй-эру другую, нефритовую, безо всяких фигурок – неповторимый узор камня и был самым изысканным украшением.

Но в Чжунчэн Сун Цзиюй ее не взял.

Он сглотнул, быстрым шагом подошел к столу, попытался поправить неровно отодвинутый стул – что за неаккуратность? Как всегда, вскочил слишком быстро, занятый своими мыслями, побежал куда-то… Но рука прошла сквозь дерево.

Да. Верно.

Записи, сделанные его почерком, недопитый травяной отвар в чашке, подсохшее печенье. Его тушечница с чеканным горным пейзажем, купленная в подарок самому себе по случаю успешно сданного экзамена.

Шкатулка с веером Ма Сяньфэна…

Все это будет убрано и забыто.

Что ж, магистрат, сбылось предсказание господина Ма – недолго ты прослужил. Или… то все же была угроза?

На столе высилась стопка отчетов. Сун Цзиюй попробовал взять верхний, но рука прошла насквозь.

– Мастер Бао, вы можете найти отчет об очной ставке господ Цюев с разбойником? Он должен быть где-то тут…

Мастер Бао послушался, немедленно превратившись в человека.

– Только читай быстро. Когда перестану быть невидимкой, то мне с твоими людьми потом объясняться.

Он раскрыл отчет, придвинул Сун Цзиюю.

– Нет, не этот… покажите другой… Вот!

Сун Цзиюй быстро просмотрел записи. Разбойник опознал Цюй Вэйяня, старшего сына господина Цюя, однако тот отпирается, и без строгого метода допроса или дополнительных доказательств не представляется возможным…

Сун Цзиюй поморщился. Теперь, когда он мертв, Цюя отпустят, побоятся держать, а уж тем более давить на него. Пожить бы еще денек, вытянуть из этого молодчика правду…

Он вздохнул.

– Спасибо, мастер Бао. Думаю… – он задержал дыхание, огляделся. Неужели придется уйти? Но куда, к этому мерзавцу Ху? – Думаю, мне больше нечего здесь делать, – через силу сказал он.

Сходить домой? Он не решился. Малодушно не хотел смотреть на лица Жу Юя и Лань Сы…

– Понимаю. Лучше тебе поболтать с Шаньюанем, – барс, вновь принявший истинное обличие, потерся мордой о край стола, совсем близко к его руке.

– Не хочу я с ним говорить, – Сун Цзиюй нахмурился. – Хочу его избить до полусмерти, – он рассеянно погладил мягкое ухо, как привык в детстве гладить своего пса, который часто садился вот так рядом, пока он читал…

Барс ткнулся макушкой в его ладонь, но тут же отодвинулся, выразительно кашлянул. Сун Цзиюй поспешно убрал руку.

– Можешь попробовать с ним подраться, да только он тебя отлупит.

– Я уже попробовал. Он с такой легкостью побил меня, словно я дитя, – с горечью сказал Сун Цзиюй. – У него сверхъестественная сила, а я остался таким же, как есть. В чем прок быть призраком, если ничего не изменилось? Я дышу, у меня бьется сердце, я чувствую прикосновения, – он посмотрел на свою ладонь. – Или мне это только кажется?