Слушайте, о волки!

Вся эта книга, по сути дела, решает несколько вопросов: во-первых, она призвана презентовать читателю оригинальную идею о том, что лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным; во-вторых, связать в его понимании эту идею с осознанием необходимости творения окружающего мира по собственному усмотрению, вместо заведомо обречённых на неудачу попыток обустроиться в мире, созданном кем-то другим; в-третьих, констатировать, что для этого придётся отказаться от иллюзии мира, в которую человека бессовестно помещают шарлатаны и иерофанты разных мастей на протяжении последних двух с половиной тысяч лет, то есть расстаться со всеми привычными стереотипами, и выбраться из всех клеток, аквариумов и скотных дворов, в которых самоизолировалось современное население Земли; в четвёртых, общими мазками наметить картину того, как ощущает себя волк в сравнении с собакой, орёл в сравнении с петухом, и леопард в сравнении с бараном, – то есть резюмировать ещё одну исполненную глубины и проницательности идею о том, что на воле лучше. Для этого, в частности, в рамках этой главы необходимо разобрать вопрос об идее, о материи, и о мере между ними.

Этот вопрос – ключевой для поведения человека в мире вообще. Одна из самых очевидных вещей состоит в том, что человек живёт не только в мире материальном мире, но и в мире идеальном – то есть в мире идей – и при этом во втором он проводит куда больше времени, чем в первом, а идеальный мир значит для него куда больше, чем материальный. Удивительный парадокс, при котором человек умудряется ощущать пустоту и страх при материальном комфорте и безопасности, и чувствовать радость и энтузиазм в условиях неопределённости и ограниченности ресурсов, уже навяз на зубах: только ленивый уже не поговорил насчёт рая в шалаше, богатых, которые тоже плачут, и хлеба, которым не единым. Тот факт, что человек отделён от материального мира скафандром из своих собственных идей и убеждений, мы подробно рассмотрим в дальнейшем, сейчас проясним лишь пару вопросов.

Живя одновременно в двух мирах, идеальном и материальном, человек, во-первых, неспособен понять, какой из них первичен: и тем самым, лишён ответа на вопрос, бытие определяет сознание, или наоборот. Метапсихология торжественно сообщает, что происходит и то, и другое: мир наших идей воплощается в материю, а материя влияет на наши идеи. Во-вторых, человек задаётся вопросом о собственной возможности влиять на идеи и материю. Метапсихология горячо заверяет, что и то, и другое возможно, но с учётом двух особенностей. Первая состоит в том, что делать это можно или целенаправленно, или хаотично и неосознанно, по принципу слона в посудной лавке. Вторая – что непосредственным инструментом такого влияния выступает время: для изменения материи его требуется чуть больше (даже чтобы сломать, не говоря уж о том, чтобы построить), для изменения идеи – чуть меньше (хотя тут всё наоборот: сломать уже имеющееся убеждение сложно, а вот создать новое можно за пару минут). И начинается всё, разумеется, с воображения.

Воображение – хитрая функция мозга, одна из составляющих интеллекта. Интеллект имеет несколько составляющих: мышление, память, представление, воображение… Воображала – это не та, которая «первый сорт, уезжала на курорт, как с курорта приезжала, ещё больше воображала», то есть не заносчивая метательница понтов. Воображала – это та, которая способна сконструировать своим интеллектом нечто оригинальное, создать то, чего нет в окружающей действительности. Способна вообразить. И только потом, так сказать, отъехать.