Служанка

— Еще вина! — подозвал меня дан Кражич. — Полнее наливай, красавица! — гремел над столом его низкий голос, перекрывая шум разговоров. — Чтобы жизнь полной была, как эта чаша!

Я наливала из кувшина вино, а сама с тревогой наблюдала за арном. В глазах его все сильнее разгорался алый огонь, и у меня сердце занималось. Только бы лорд Штефан сумел удержать своего зверя! Только бы с графом ничего плохого не случилось. И тут же вспоминались темные нити-змеи, вплетенные в канву жизни, и душу тревога одолевала. Как глубоко проникло чужое колдовство? Сумею ли я его убрать до того, как оно на арна подействует?

— Ваше сиятельство, дозвольте здравицу в вашу честь произнести, — поднялся из-за стола стобардский судья.

Его худое, некрасивое лицо покраснело, обвисшие щеки мелко задрожали, в глазах затаился страх, а на губах застыла жалкая, угодливая улыбка. Ишь как быстро спесь-то сошла.

Мне однажды довелось видеть судью Пивереня в Стобарде. Важный, холеный, высокомерный, он стоял рядом с каретой и выговаривал кучеру за какую-то оплошность. И взгляд у него такой стылый был, на несчастного слугу, как на букашку, смотрел. А сейчас в выцветших глазах плескался страх.

— Ваше сиятельство, — продолжил дан Пиверень. — Господарь, — голос его окреп, в нем появилась уверенность. — Двадцать лет назад, когда умер лорд Вацлав, а вскоре вслед за ним отправился в эор и лорд Годимир, Стобард осиротел. Все мы на себе испытали тяготы жизни без хозяина. Что говорить? Арны испокон веков были главной силой нашего края, его защитой и опорой. Без них ни город не стоит, ни село не живет. Вы, ваше сиятельство, много лет защищали нашу империю от врагов. Мы знаем, сколько славных побед вы одержали, помним, сколько славы принесли родному отечеству. И теперь, когда война окончена и вы вернулись, Стобард забудет о своем невольном сиротстве и сможет снова зажить под крепкой дланью хозяина.

Судья разошелся, щеки его раскраснелись еще больше, и я ненароком подумала, как бы с ним удара не случилось от такого безудержного витийства.

— Вот и лорд Стрен подтвердит, что без Кронов этой земле не выстоять, — повернулся он к наместнику Старкона и вынудил того согласно кивнуть.

Богдана сказывала, что лорд Стрен управлял своей областью не в пример лучше лорда Драговеца. И люди там не так бедно жили, и работу было проще найти. Но и нрав у старконского наместника покруче был, чем у стобардского.

— Так ведь, лорд Стрен? — не удовлетворился безмолвным ответом дан Пиверень.

— Так, — раздался чуть глуховатый голос. — Арны — истинные хозяева Стобарда, — подтвердил наместник, и я замерла, застигнутая врасплох неожиданным открытием.

Я уже слышала этот голос. Там, под дверью кабинета. Вот, значит, кому помешал лорд Штефан. Наместникам. Не хотят власть отдавать, привыкли за столько лет Стобардом править. Не нужен им никакой хозяин, и без него хорошо живется. Видно, всех устраивало, пока арн своей кровью поля Варнии поливал, а как вернулся, так сразу мешать стал.

Я уставилась на арна, пытаясь указать ему на второго убийцу, но граф не обращал на меня внимания. Он смотрел куда-то в сторону и выглядел так, словно вообще никого не видел. Взгляд его казался остекленевшим, лицо побледнело, губы приоткрылись, и из них с трудом вырывалось хриплое дыхание.

— Ваше сиятельство?

Судья тоже заметил, что с графом происходит что-то неладное.

— Милорд?

Дан Кражич вскочил со своего места, и в тот же миг арн захрипел и упал на пол, корчась в конвульсиях. Гости испуганно замерли, в зале стало так тихо, что аж в ушах зазвенело.

— Лекаря! — разорвал эту тишину громкий крик управляющего. — Быстрее!

Дан оказался рядом с графом, пытаясь тому помочь, но лорд Штефан дернулся, выкрикнул что-то неразборчивое и затих. И эта неподвижность, это безмолвие были страшными. От них потусторонним чем-то веяло, неживым.

— Итван, чего стоишь? — придерживая голову арна, рявкнул дан Кражич одному из растерявшихся лакеев. — Беги за лекарем!

— Мать-Создательница! Да что же это?! — тоненько завизжал наместник Стобарда. — Убили! Господаря нашего убили, изверги! — верещал он, нелепо размахивая руками и пытаясь встать из-за стола. — Отравили! Нас всех хотели отравить!

Толстые щеки его мелко дрожали, в глазах плескался ужас, складки на животе колыхались. Сидящий рядом наместник Старкона по сравнению с лордом Драговецем казался каменным изваянием. Лицо лорда Стрена заледенело, губы плотно сжались, превратившись в тонкую нить, взгляд стал холодным и пустым. Я отмечала все это краем сознания, почти невольно, а внутри билось отчаяние. Как же так? Я ведь сама то отравленное вино из рук арна выбила! Почему оно за столом оказалось? Кто его принес? Кроме меня да лакеев никто к графу не подходил… Или это наговор сработал? Мать-Создательница! Душу окатило удушливой волной страха, и мне, чтобы избавиться от него, захотелось очутиться рядом с арном, коснуться пальцами его бледного лба, убедиться, что нить жизни цела, к дыханию прислушаться.