Служанка

Темнота ожила. Она больше не была пустой и вязкой, нет. Все пространство вокруг мерцало красными нитями, похожими на жилы, наливалось силой, дышало. Нити тянулись по стенам, пульсируя и мерцая, и я внезапно поняла, что уже видела подобное. Там, в моем сне. Я коснулась одной из жил и почувствовала под ладонью тепло. Казалось, камень ожил. Он тонко звенел под моей рукой, торопил, звал за собой.

Прислушиваясь к этому зову, я двинулась вперед. Нити сплетались и расходились, их становилось все больше, они выступали из стены, и мне казалось, что я очутилась внутри какого-то гигантского животного. Словно бы гора, на которой стоит Белвиль, и не гора вовсе, а разумное существо, которое живет, дышит, мыслит и принимает решения. Я не знала, доброе оно или злое, не понимала, почему слышу его зов, но надеялась, что эта неведомая сила мне поможет.

Между тем нитей стало так много, что они почти полностью заполнили стену, скрыв ее под плотной канвой. Они шевелились, словно живые, манили, вели меня за собой. А потом я почувствовала его. Замок. Тот самый, из моего сна. И стена поддалась, прогнулась, пропуская меня вперед и выводя в длинный круглый коридор, подсвеченный алым мерцанием. Дальше все было знакомым: пещера, огромный пульсирующий камень, тихий равномерный стук. Он снова звучал у меня внутри, просил, умолял, требовал. И я сдалась. Подошла к камню, приложила к нему ладони и замерла, сраженная тем, что увидела. Внутри, в самой сердцевине, виднелась огромная плита — древняя, отполированная до блеска, похожая на те, что когда-то давно для жертвоприношений использовали. Вокруг нее стояли курильницы с дымящимся фимиамом, а в воздухе, прямо над плитой, парил большой изогнутый нож.

«Помоги!» — услышала я беззвучный крик, и в душе что-то дрогнуло, отозвалось на этот призыв. Я снова закрыла глаза и попробовала посмотреть на камень внутренним зрением. Преграда исчезла. Я протянула пальцы к сверкающему ножу, коснулась криво изогнутой ручки, и… в ту же секунду какая-то неведомая сила отбросила меня назад, поволокла и выкинула из тоннеля, и я очутилась в том самом каменном мешке, в котором меня оставил Владко.

Штефан

Он торопился. Тащил по двору мерзкую бабу, а сам ругал себя на чем свет стоит. Не уследил. Подставил девчонку под удар, не подумал, что на ней отыграться могут. А этим тварям все мало. Не смогли его извести, так за служанку взялись, ни в чем не повинную душу погубить решили.

Штефан скрипнул зубами. Рагж! За то время, что его не было, Белвиль превратился в настоящее змеиное гнездо. Не замок предков, а вертеп разбойников!

Он завернул за угол и вышел к спуску в подземелье. Дверь в подвал была распахнута. Плохо. Значит, где-то в тайных ходах девчонку закрыли, а их под замком столько, что и за сутки не обойти. Дед когда-то показывал ему старые замковые коридоры, но предупредил, что большинство из них ловушками да тупиками заканчиваются.

Штефан нахмурился.

— Ну? — встряхнул он Салту. — Где девчонка?

Копна испуганно охнула, но ответить не успела.

— Ваше сиятельство! — послышался голос Бранко. Звучал он так радостно, что Штефан удивленно оглянулся и увидел торопливо пересекающего двор друга. — Ваше сиятельство, парни наши приехали, — подходя ближе, доложил Бранко, и он почувствовал, как на душе, впервые за последние дни, светлее стало.

— Где они?

— На конюшне, лошадей распрягают.

Друг кивнул на Салту и спросил:

— А с этой что? Чего она как студень трясется?

— Бери парней и бегом в подземелье, — не ответил на его вопрос Штефан. — Эти изверги девчонку там заперли.

— Илинку? — потемнел лицом Бранко.

— Да. Ты Владко нашел?

— Нет его нигде. Стражники ищут.

— Плохо, — процедил Штефан, снова почувствовав навалившуюся тьму. — Ладно, иди за парнями, а я пока сам…

Он не договорил, толкнув домоправительницу к спуску в подвал.

— Я быстро, милорд, — откликнулся Кражич, но Штефан его уже не слышал. Вслед за Салтой он спустился в подземелье и зажег прихваченный с собой факел.

— Ну? Где она?

Он огляделся по сторонам.

— Я не знаю, милорд, — задыхаясь, проныла баба. — Это Лершик с Владко, я ни при чем. Не знаю я, где они девку закрыли!

Штефан посмотрел в лживые черные глаза. Правда не знает? Или врет?

В этот момент со стороны входа послышался шум, и в подземелье ввалилась толпа.

— Безоблачного дня, ваше сиятельство! — раздался могучий бас Давора, старого верного друга, прошедшего с ним бок о бок всю войну.

— Добрались-таки, — улыбнулся Штефан.

Он обвел взглядом шестерых воинов, что заполнили полутемный зал, и ощутил, как тепло стало на душе. Сам не думал, что так обрадуется, когда знакомые лица увидит.

— Парни, а командир-то на освещении экономит! — ехидно протянул Гойко — его бывший ординарец и первый балагур полка. — Видать, зря Бранко двойную плату обещал, поди, обеднел наш граф, гостей в темноте встречает!

— Да, непорядок, командир, — поддержал друга Славен. — Мы думали, нас с дороги застолье ждет и банька горячая, а тут, похоже, опять воевать придется?