Служебный роман

— Была. Убойная дамочка. И очень даже ничего. Па, что я могу для тебя сделать? Хочешь, я приеду?

— Ну, если тебе нечего делать…

— Мне всегда нечего делать.

— Я по тебе соскучился, — признался старший.

— И мне тебя очень не хватает, — сознался младший.

Когда Каштанов покинул телефонную будку, то сразу же обнаружил, что на него нацелена телевизионная камера. А Джекки, оказывается, влезла на крышу телефона-автомата и свисала оттуда, как обезьяна, держа в руке микрофон. Так что весь разговор Антона Михайловича с сыном был снят и записан звук.

— Спасибо за дрянь с телевидения, — сказала Джекки, спрыгнув на землю.

— Сколько это будет продолжаться?! — возмутился Антон Михайлович.

— А что вам не нравится? — ернически ответила Джекки. — Мы молодые, симпатичные и очень привязаны к вам.

— Я тоже симпатичный? — удивился Владик. — Ты мне этого никогда не говорила.

— Повода не было, — сымпровизировала Джекки.

— То, что вы ко мне привязаны, я чувствую! — Антон Михайлович в сердцах сплюнул и пошагал прочь.

Телевизионщики припустились за ним, и Джекки начала декламировать, вспомнив к месту пушкинские строки:

Нет, поминутно видеть вас…
Повсюду следовать за вами,
Улыбку уст, движенье глаз
Ловить влюбленными глазами…

— Ребята, вы зря теряете время, — не оборачиваясь, на ходу сказал Каштанов. — Я ведь денег не крал!

— Конечно не крали! — согласилась Джекки. — Но какое это имеет значение!

Навстречу двигалось стадо коров. Джекки воскликнула:

— Я дико коров боюсь!

И тем не менее, чтобы не упустить Каштанова, смело втиснулась между четвероногими.

Полузакрыв глаза, она двигалась внутри стада и продолжала поучать Антона Михайловича:

— Как вы не понимаете сегодняшней ситуации — в стране бардак, законы не работают. Предположим, поймают какого-то никому не известного жулика, который хапнул эти миллионы, ну и что? Кому от этого радость? А если юристы повесят это дело на вас? Сразу сенсация, звонкий процесс, пресса, телевидение, шумиха. Вы, Антон Михайлович, для юристов и прессы лакомый кусочек!

Монолог Джекки произвел на хирурга сильное впечатление.

— Неужели вам все равно — виновен человек или нет?

— Мне — нет. Это нашему правосудию все равно!

— Откуда вы все это знаете? — Слова доктора заглушило мычание, и он вынужден был их повторить.

Джекки объяснила вразумительно:

— Просто вы живете в операционной, а я в гуще жизни.

— Довольно-таки грязная у вас гуща!

— Не у вас, а у нас! — поправила Джекки. — Это наша общая гуща!

— Кстати, — с насмешкой спросил Каштанов, — почему ваш парень меня не снимает? Роскошный кадр — я в стаде коров!

— Снять? — быстро отреагировал Владик.

— Не надо, — столь же быстро отреагировала Джекки и пояснила: — Мы снимаем только узловые моменты. Например, уважаемый академик, как вы крадете булочки!

— Надеюсь, вы подарите мне этот незабвенный кадр? — с усмешкой осведомился академик.

— Когда выйдете из тюрьмы — обязательно! — пообещала нахалка, но тотчас вскрикнула от боли и упала. Коровы в испуге шарахнулись в сторону.

Владик бросился к Джекки.

— Что с тобой?

— На меня наступила корова.

Каштанов стал защищать парнокопытное:

— Корова не может наступить на человека.

Джекки попыталась встать, застонала и вновь опустилась на землю.

— Ну, что там у вас? — грубовато спросил Антон Михайлович, возвращаясь к упавшей. Хирург взял над ним верх.

— Зверски болит, дотронуться не могу.

— Где именно?

— Вот здесь! — показала Джекки.

Доктор нагнулся и пощупал ногу. Джекки снова вскрикнула. Тогда Каштанов распорядился:

— Владик, помогите мне!

Мужчины осторожно приподняли Джекки и перенесли на траву.

— Надо снять ваши брюки! — сказал Каштанов.

Джекки не позволила:

— Вы считаете, что все журналистки — шлюхи!

— Вам виднее! — ехидно ответил Каштанов. — Тогда придется порвать брючину.

— Да рвите же, мямля! — Джекки было очень больно.

Каштанов разорвал штанину и стал осматривать ногу.

— Наружного кровотечения нет, но нужно сделать рентген. Владик, быстро за льдом! К месту ушиба следует приложить холодное!

— Где я возьму лед, сейчас лето! — растерялся Владик.

— В деревне в каждом дворе есть ледник! — сердито объяснил хирург.

Владик поспешил за льдом.

— А я за машиной! — сказал Антон Михайлович. — Где она?

— Тут неподалеку, вон за той избой, — показала Джекки и отдала ключи от автомобиля.

Доктор вернулся первым.

— Только вы, Антон Михайлович, не вздумайте ехать со мной в больницу! — обеспокоенно сказала Джекки.

— Это еще почему?

— Вас там опознают и схватят! — вдруг проявила она заботу.

— Весьма тронут, но ваша нога важнее! — ответил Каштанов.

Джекки продолжала спорить:

— Местный врач сделает все, что нужно!

— А вдруг осколочный перелом? Операция? А я прооперирую лучше многих, — скромно констатировал Антон Михайлович.

Появился наконец и Владик с большим куском льда, завернутым в полотенце.

— Что вы так долго копались! — выразил недовольство Каштанов и приложил лед к ноге Джекки.

— Зачем я только с вами связалась?! — простонала репортерша.