Смеющийся Пеликен Наумов Евгений

том, что люди увидят его в этой позе, была невыносима вольнолюбивому существу.

Вот почему он так и продолжал передвигаться по открытой тундре в той же нелепой

позе хватания, а мирную позу принимал, когда находился в пещере или глубоком ущелье

среди гор, где его не мог увидеть ни один человек.

Сполохи в небе и яркий месяц освещали ему путь. Еще издали увидел он селение, которое грязным пятном выделялось на просторах снегов. Тэрыкы всегда удивляла

способность человека быстро загрязнять все вокруг – снега, воду, воздух… Даже

Смеющийся Пеликен Евгений Наумов

величественное безмолвие мира загрязнялось разными криками, стуками, скрипами, от

которых ломило уши. Человек не умел жить тихо – он словно беспрерывно и крикливо

ссорился со всем миром.

Но на этот раз шум, исходивший из селения, был ужасным -

Тэрыкы услышал его еще задолго до того, как увидел селение. На бегу зачерпнул

горсть снега и закупорил им уши, но даже в закрытых ушах у него звенело. Выбирая

укрытия, он подобрался близко к селению с наветренной стороны, чтобы не учуяли собаки, и

выглянул из-за тороса. Открывшееся зрелище безмерно удивило его.

Тэрыкы и раньше считал, что у людей мало разума, но жители селения, кажется, утратили и тот, что оставался. Они бестолково метались взад и вперед, размахивали руками, падали, ползли, а самое главное – дрались!

В том мире, где жил Тэрыкы, драк не было. Были схватки – из-за самки, из-за добычи, наконец, из-за самой жизни. Вызывались они жестокой необходимостью, но звери очень

неохотно вступали в схватки и, если была возможность обойтись без них, заканчивали дело

миром. И никогда не старались причинить боль просто так, без всякой цели – эта

особенность была присуща только человеку.

Вот и сейчас люди совершали бессмысленные, бесцельные действия только для того, чтобы причинить друг другу как можно больше боли: таскали друг друга за волосы, сбивали

с ног, царапались, кусались, пинали тех, кто уже упал и не двигался, – зверь никогда не

трогает лежащего неподвижно. Все это сопровождалось пронзительными криками и

стонами.

«Может быть, уже напали на сироту?» – испуганно подумал Тэрыкы, но

приглядевшись, понял, что бьют не одного человека, а кого попало. Вскоре он заметил и

другое: люди даже толком не видят и не понимают ничего.

Тогда выбрался из укрытия и пошел, ловко увертываясь от ударов. Никто не обращал

на него внимания, впрочем, многие из людей стали уже вполне дикими – обнаженные, с

растрепавшимися волосами, так что Тэрыкы не особенно отличался в толпе.

Но один все-таки заметил его и погнался с криком:

– Дикий человек! Эй, погоди… Вот скажи мне, почему ты такой дикий? Отвечай!

Кто-то ударил его в ухо и сбил с ног.

Тэрыкы прошел почти все селение и не нашел того юношу, о котором говорила Яри, –

красивого, стройного, с ясным взором и улыбкой на губах. Все были безобразными, с

перекошенными от ярости лицами и сгорбленными спинами, с мутными бессмысленными

глазами. «Почему она так хвалила человека? – подумал с горечью. – Ведь все они гораздо

хуже меня…»

Не выдержав, он принялся кричать:

– Сирота! Эге, где ты, сирота!

Несколько голосов заревело в ответ:

– Все мы сироты!

– Вот, я тоже сирота!

– Сейчас покажем тебе сироту!

Тэрыкы поспешил убраться подальше. С тяжелым сердцем шел он по селению, как

вдруг кто-то схватил его за руку:

– Помоги, приехавший издалека!

Он круто обернулся. Женщина, увидев его лицо, отшатнулась с криком. Но тут же

пересилила себя:

– Все равно… Хоть и дикий человек, но самый разумный здесь. Слышала я, как звал ты

сироту…

– Ищу я Айвана, – ответил он.

– Сама ищу его, – стиснула руки женщина. – Но куда-то исчез!

– Что случилось с этими людьми?

Смеющийся Пеликен Евгений Наумов

– Злой Онкой напоил их ядовитым зельем.

– Как пили такое? – еле выдавил он, вытирая покатившиеся слезы. – Ведь нельзя даже

находиться рядом.

– Так и пили, – женщина снова подошла к нему. Странно – эта женщина разговаривает

с ним без отвращения и страха. Морщинистое лицо ее доброе и ласковое. – Зачем Айвана

ищешь?

Тэрыкы, не отвечая, смотрел на побоище. Люди продолжали драться с прежним

остервенением.

– Вот он! – вскрикнула женщина.

Все на войну!

Красный щит Татая

Кто убил тебя?

Айван шел, вооруженный копьем, луком и стрелами, на боку болтался ужасающий

нож. Одет он был в одежду воина, отправляющегося сражаться с иными племенами. Рядом

шел старшина в такой же одежде, похожий на вооруженного медведя. Позади плелся Татай, размахивая увесистой пращой.

– На войну! – : кричали они. – Все на войну! Сражаться будем с врагами.

Они вошли в толпу, как гарпун в тело. Старшина издавал боевой клич: «Ира-ира!» и