Читаем Смех без причины полностью

И конечно, нас сблизило еще и то обстоятельство, что я очень люблю юмор! Я человек непредсказуемый, порой даже эксцентричный, и это помогает выжить. У Володи я научился тому, что артист не должен ограничивать себя, и публика не имеет права на него ни в коем случае обижаться.

Нет ничего, что артист не может предъявить любой компании, иначе теряется смысл его профессии. Шутам позволяли все, иначе королю было бы скучно. По сути, не важно, каким видом творчества мы занимаемся, если ты многогранный артист, а это дает возможность как-то сплотить людей.

Вспоминая шестидесятилетий юбилей Владимира Натановича, который мне довелось вести, хочу сказать, что очень тяжело из юбилейного мероприятия сделать настоящий Праздник, Событие. Потому что все уже все видели, все все знают, известны все подноготные, все знают детей друг друга, брачных и внебрачных… Удивить трудно.

Круг собравшихся очень тесен; паутина связей тяжела. Естественно, что на таких юбилеях нелегко совладать с самим собой, поэтому для храбрости мне пришлось употребить двести граммов замечательного напитка с названием «XO», который помог мне себя почувствовать в некой эйфории, в такой приятной атмосфере.

Я, слава богу, непьющий артист, поскольку потом, после эйфории, мировосприятие меняется не в лучшую сторону, да и тяги к спиртному нет. Но в тот момент эти двести граммов, которые пришли мне на помощь, позволили раскрепоститься в компании народных-всенародных-заслуженных, политиков, артистов, уважаемых академиков и профессоров и просто замечательных людей, которые пришли на банкет.

Я понял, что стесняться нечего, поэтому просто дал волю эмоциям и попытался для дорогого мне человека, для Владимира Натановича, сделать праздник. Я видел, как он переживал, как он волновался!

В тот юбилей это был не Винокур! Я его таким никогда не видел больше, настолько это был другой человек, так ждал этого дня и так хотел, чтобы все срослось, чтобы он контролировал все. Кому позвонить, куда посадить, и так далее. В этот день он был просто человек, который достойно встретил то уважение, признание, восхищение, которого заслуживал.

Это был День Неожиданных Сюрпризов. А настоящий юбилей был на второй день, когда наступил уже отходняк и когда очень узкой компанией мы сидели и не хотели расходиться почти что до утра. Вот там он был настоящий Винокур!

Он человек поразительной фортуны. Мне он тоже принес удачу. Его вовремя и метко сказанное слово приблизило меня к званию народного артиста России. Он все еще обещает мне квартиру и орден. Смеемся иногда с ним по этому поводу.

Винокур, он особенный. Некоторым людям подчас свойственны зависть, недопонимание, ступор в восприятии тонких материй… Это не про него.

Я часто пытаюсь найти ответ на вопрос, почему люди, которые могут помочь, открыто пойти навстречу другому человеку, не делают этого. По каким таким внутренним законам они сами ставят себе преграду.

Владимир Натанович не такой. Он и все его окружение, по сути, счастливые люди. У нас такого единства, такой сплоченности уже нет. Мы одиночки. Мы в этом обществе, к сожалению, нужны только по случаю. А у них это было вне времени, это было всегда.

Клановость, которая дала этому поколению плотный костяк, дала им также возможность не быть сломленными. А мы уязвимы в своем одиночестве. Мне очень обидно, что мало осталось людей, которые связаны своего рода морским узлом. В этом, быть может, и есть основная беда нашей великой страны. Но, как говорится, Родину не выбирают.

Жаль, конечно, что у нас до сих пор нет современных концертных залов, современных стадионов и так далее. И до сих пор даже нет традиции и культуры посещения концертов! Публика подчас не умеет цивилизованно выражать свои эмоции. А если веселятся, значит, поддатые сидят. Я ненавижу это, когда концерт как на кладбище! Будто для стены выступаешь. И зачем? Парадоксально! Ведь на сегодняшний день мы пришли к тому, что огромное количество денег, которые артисты зарабатывают адским трудом, они вкладывают в шоу для того, чтобы осуществить свои мечты.

Я, например, вместо того чтобы купить квартиру, сделал грандиозное шоу в Санкт-Петербурге, а потом в Москве. Потому что на тот период мне казалось более важным не получить возможность прийти в свои две-три-четыре комнаты, а реализовать прежде всего творческую мечту. Материальное всегда вторично для артиста, поскольку оно преходяще и является следствием, не причиной.

У каждого поколения свои герои. Я считаю, что Винокуру на концертах и не нужно это самое новое поколение. Для них есть всякие «Comedy Club» и «Прожекторперисхилтон» и разные другие новые комики. Главное, чтобы народ был счастлив и жил богато, чтобы страна развивалась и процветала – вот самое большое желание любого артиста. Потому что только тогда мы сможем себе позволить делать потрясающие концерты, шикарные шоу; только тогда мы сможем обставить это на том уровне, на котором хочется.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное