Смена режима. На пути к постлиберальному будущему

Государственные усилия по поддержке и укреплению брака и семьи должны быть первоочередным обязательством. Должность на уровне кабинета министров, будь то кабинет министров или эквивалент советника по национальной безопасности, должна стать приоритетом будущей администрации, которая стремится развить консерватизм общего блага, лежащий в основе "смешанной конституции". Политика поощрения брака и создания семьи должна занять центральное место. "Царь семьи" должен не только изучить перспективные предложения и примеры в США, но и адаптировать аналогичные усилия за рубежом, например, усилия, предпринимаемые Министерством по делам семьи Венгрии. Это министерство проводит ряд креативных мер под названием "План действий по защите семьи", которые направлены на повышение уровня формирования семьи и рождаемости в Венгрии, включая политику оплачиваемого отпуска для родителей, бабушек и дедушек, финансовые стимулы для семей, воспитывающих трех и более детей, включая щедрое пособие для многодетных семей, и даже освобождение от всех будущих подоходных налогов для работающих матерей, воспитывающих четырех и более детей. Семьям с детьми оказывается существенная поддержка в оплате жилья и других расходов. Более 6 процентов ВВП Венгрии в настоящее время направлено на политику поддержки создания семьи, наряду с усилиями по поддержке венгерской культуры в более широком смысле. Хотя Венгрия предсказуемо является объектом осуждения со стороны западной прогрессивной элиты, она проложила путь, отличный от пути прогрессивных либеральных демократий, чье будущее выглядит более вероятным как внутренние холодные гражданские войны, к движению к подлинно "смешанной конституции".

Самое главное, аристопопулизм будет продвигаться в западных странах через откровенное признание и обновление христианских корней нашей цивилизации. Истощенный либерализм, которым отличается сегодняшняя элита - ценящая ущемленную свободу личности и мнимые заслуги экономически успешной жизни - привел к управлению глубоко коррумпированным олигархическим классом. Наследие христианства призывало к служению и самопожертвованию со стороны благополучных людей ради бедных и забытых - более того, оно понимало, что такие действия являются самыми истинными актами благородства и великодушия. Публичное признание и празднование этих христианских корней необходимы для создания этики подлинного служения элиты тем, кто не разделяет их преимущества. Праволиберальные и леволиберальные прогрессисты эффективно объединяются, чтобы подорвать ослабевающее присутствие этого христианского этоса, который, по словам таких авторов, как Линд, когда-то, еще в 1950-х годах, направлял более солидаристский экономический и социальный порядок. "Христианская демократия" считалась многими ведущими интеллектуалами и политическими деятелями в эпоху после Второй мировой войны необходимым корректором жестоких левых и правых идеологий, которые доминировали в мире в то время. Эта надежда была в значительной степени утрачена как в Европе, так и в США, вытесненная идеологией либерализма с его приверженностью экономическому неравенству и социальному либертинизму. Возрождение откровенных и настойчивых усилий по восстановлению этики и тех видов политики, которые когда-то проводили христианские демократы, жизненно важно для достижения "аристотелевских целей".

Недавно ряд мыслителей указали направление такого возрождения, призывая к возрождению общественной христианской культуры. Журналист Сохраб Ахмари, теолог К. К. Пекнольд и политический теоретик Гладден Паппин утверждали, что только христианская культура способна восполнить потенциал Запада в области права и культуры, обеспечивающих процветание простых людей, которые в противном случае тонут во всепоглощающих потоках либерального "прогресса". В эссе, опубликованном в журнале The American Conservative, они написали:

Христианские народы заботятся о больных и бедных, сохраняют жизнь от зачатия до естественной смерти, воплощают свою веру в праздниках и фестивалях и вдохновляют общественную жизнь надеждой на вечность. Благодаря этому традиционное христианство способно вновь обрести свою значимость, когда бы и где бы либерализм ни потерпел поражение.

Это христианство остается скрытой, но ощутимой, рудиментарной структурой, важность которой нельзя упускать из виду. ... Подобно тихим деревенским святыням, которые до сих пор посещают верующие, эти рудиментарные практики могут снова стать функциональной частью христианской политики.