Смена власти

Как только автомобиль останавливается, я уже наготове. Я тянусь за ноутбуком и портфелем. Единственный неприятный момент заключается в том, что нам придется взять Цессну «Ситейшен» вместо «Голфстрима». Если мы будем летать в Линчбург постоянно, то мне придется посмотреть, смогу ли я продлить взлетно-посадочную полосу на триста метров. «Ситейшен» по-прежнему довольно хороший самолет, но нет никакой частной жизни. Я сажусь на сиденье позади и делаю несколько телефонных звонков. Это даст Мэнди и Энтони некоторое время познакомиться поближе, и они могут поговорить о деле. Мой первый звонок адресован агенту Митчеллу для того, чтобы узнать, когда он планирует встретиться с Томми.

Мэнди

Я чувствую себя немного смущенной, так как Трей бросает меня, занимая свое любимое место в задней части самолета. Я понимаю, что он хочет сделать несколько вещей, но я не собираюсь приставать к нему. Глядя на него, мне не удается привлечь его внимание, поэтому я достаю шорты и майку из сумки и направляюсь в туалет переодеться. К тому времени, как я возвращаюсь, Трей, кажется, полностью погружен в разговор, так что я плюхаюсь в кресло напротив Энтони.

— Видимо, его от нас тошнит, — сообщаю я Энтони, косясь на него. — Я приняла душ и даже нанесла духи, так что знаю, дело не в этом.

— Тогда, возможно, это из-за меня, — усмехается он, слегка фыркая. — Нет, со мной тоже все в порядке.

Он смеется, откинувшись на свое место.

— Прямо сейчас он кажется немного одержимым Томми. Что ты думаешь по поводу игры Карли и Томми?

— Полагаю, они оба виновны во всем этом, но Карли слишком поздно поняла, что увязла, — высказываю я свое видение данной ситуации. — Иначе, зачем ей бежать в Белиз, чтобы закрыть банковский счет?

— Думаешь, она поняла, что Томми подставил ее? — спрашивает он, кивая головой, соглашаясь со мной. — Несколько раз вы, ребята, намекали на то, что он манипулирует и использует людей.

— Трей говорил об этом ранее, — замечаю я. — Он считает, что Томми открыл для нее счет в Белизе и также дал к нему себе доступ.

Энтони недоуменно смотрит на меня, не сразу понимая смысл сказанного.

— Я, однозначно, никому бы не позволил иметь доступ к своему счету.

— Трей полагает, что Томми предложил создать оффшорный счет для нее, чтобы Виктор не догадался, что он платил ей за помощь в продаже его компании, — объясняю я. — Возможно, ей понравилась идея скрыть от него двадцать пять миллионов, но потом она испугалась, поняв, что Томми использовал ее счет, чтобы заплатить за преступление.

— Так ты думаешь, она не замешана во всем этом? — спрашивает он, качая головой, и в его голосе слышится сомнение.

— Я не думаю, что она абсолютно невиновна, но не могу поверить, что она полностью ответственна за все.

Я останавливаюсь на мгновение, чтобы поразмыслить над всем тем, что произошло.

— Трей думает, что, возможно, у Томми и Карли был роман, и поэтому Виктор перестал ей доверять.

— Он, должно быть, занятой человек, — Энтони поглаживает подбородок большим и указательным пальцами. — Я не думаю, что мог бы так использовать женщин. Мне бы пришлось полностью забыть про совесть.

— Я совершенно убеждена, что у него нет совести, — отвечаю я, выражая свое твердое мнение. — Я не стала бы ему доверять дольше, прежде чем могла бы кинуть его.

Меня передергивает от мысли о том, что он одновременно спал с Ванессой, Лив и Карли. Это только три женщины, о которых мы знаем, а их может быть больше. Аромат одеколона Трея резко врывается в мои мысли.

— До сих пор Томми не заходил слишком далеко, — выдает Трей. — На самом деле, он даже не покидал офиса. Надеюсь, он собирает свои вещи.

— Значит, ты за ним следишь. Я думала, что мы тебе надоели, — я поворачиваюсь и сужаю глаза.

— Нет, я никогда не устану от тебя, — он проскальзывает на сиденье рядом со мной и целует меня. — Хотя я мог бы использовать немного пространства между нами и нашим сопровождающим, — добавляет он, глядя на Энтони.

— Да, ладно. Если хотите знать правду, я уже немного устал находиться рядом с двумя подростки, которые липнут друг к другу, — он оборачивается, бросая на нас взгляд, которым можно было бы разрезать стекло. — Словно до этого вы никогда не трахались, — издевается он, усмехаясь своей шутке.

— Вообще-то, я просто никогда раньше не хотел быть с кем-то другим так сильно, — шепчет Трей, закатывая глаза.

— Я — тоже, — отвечаю я, ощущая полноту в своем сердце, которой мне не хватало всю жизнь.

Не могу дождаться, когда все это закончится, чтобы иметь возможность вернуть наши жизни обратно, и делать все, что захотим. Нас словно взяли в заложники. Мы должны просчитывать каждый шаг, делать все с одобрения Энтони, и все равно, я все еще чувствую себя параноиком.

Я поворачиваюсь и смотрю на Энтони, который, кажется, увлекся изучением газеты.

— Хорошее упражнение по самоконтролю, — говорю я Трею, скользя рукой по внутренней стороне его бедра. — Мне нравится мужчина, который контролирует свои эмоции и желания.

— Я тебе покажу самоконтроль, — говорит он, полулежа на своем месте и закрыв глаза. — Мы будем на месте через тридцать минут.