Смерть

Я пытался притормозить ее, потому что никто не способен долго выносить столь интенсивную энергию – она сжигает человека, Я спрашивал: «Зачем торопиться?» Нашей дочери еще не исполнилось и семи лет. Сама Виджи прошла через период проблем и внутренней борьбы и теперь расцветала в чудесную возможность, Я сказал ей: «Все складывается хорошо для всех, и для тебя тоже. Зачем уходить сейчас?», и она ответила: «Сейчас я ощущаю совершенную внутреннюю красоту, вижу окружающий мир чудесным. Я именно там, где хочу быть, В такой момент я и хочу уйти». Я снова спросил: «Куда торопиться? Можно подождать несколько лет, насладиться тем, что есть, а потом уйти», Она ответила: «Ты не хочешь, чтобы я уходила сейчас, Захочешь ли ты через несколько лет?»

Я не знал, как отговорить или остановить ее, Я перепробовал все способы убеждения, но ни один не сработал,

Она уже была вовлечена в процесс освящения Дхьяналинги, Многое из того, что требовалось сделать, было совсем не легко, «Трудно» – не то слово, потому что для любого нормального человека это чрезвычайно трудно, Но она вложила в освящение всю себя и справилась превосходно, Она отдалась этому процессу полностью и намеревалась уйти после его завершения, В течение трех полнолуний – в декабре, январе и феврале – она вызвалась готовить и служить брахмачариям. Подавать еду не ложкой, а руками: такое желание – часть индийской культуры. Она собиралась делать это в течение трех полнолуний и в февральское полнолуние намеревалась уйти.

Все выглядело так, что освящение наверняка завершится до 23 января, Но я знал: произойдет нечто такое, что сильно задержит процесс и поставит все под угрозу, Так что 14 января я заставил всех участников дать клятву, что к следующему полнолунию, в феврале, мы всё закончим – что бы ни случилось, любой ценой, Все сказали «да». Но я ответил: «Этого недостаточно. Вы должны дать настоящую клятву» – и заставил их трижды прокричать обещание. Я настолько стремился исполнить волю моего гуру, что готов был войти в утробу женщины, родиться, вынудить ее пройти через все эти муки, повзрослеть – и все это ради одной цели. Вот каково мое упорство, Освящение Дхьяналинги было мечтой моего гуру, и по какой-то причине она передалась мне. Несколько жизней я пытался это сделать, и теперь, когда мы были так близки к завершению, я хотел осуществить задуманное вместе с Виджи. Ее уход означал бы, что все надо начинать сначала, а это было почти невозможно,

Процесс освящения разворачивался параллельно с планом ухода Виджи, Мы в последний раз посетили ее родителей и моих родственников. Она попыталась поделиться своим намерением с семьей, но никто не воспринял этого всерьез, поскольку она была здорова и благополучна. Когда она сказала, что это ее последний приезд, они решили, что она на что-то рассердилась. Мы также съездили на семейную свадьбу – впервые за долгое время. Я так давно не появлялся на семейных мероприятиях, что многие познакомились с Виджи лишь тогда, 21 января мы отвезли нашу дочь Радхе в школу, Виджи уже некоторое время говорила Радхе о том, что собирается уйти. Радхе родилась в марте, и Виджи говорила ей, что не сможет присутствовать на ее дне рождения, что к этому времени ее уже не будет. Дочка и Виджи говорили о том, что Виджи уйдет, а я останусь, займусь тем-то и тем-то, как о решенном вопросе, Я спросил: «Зачем ты мучаешь девочку? Оставь ее в покое», Она ответила: «Нет-нет. Я должна ей сказать. Не хочу, чтобы она чувствовала, что я ушла, не предупредив ее».

Виджи – интенсивность, которую невозможно сдержать.

За несколько недель до махасамадхи

Мы вернулись из Ути вечером 21 января, а вечером двадцать третьего она ушла. То, что она собиралась сделать в февральское полнолуние, случилось на месяц раньше. В тот день было чрезвычайно редкое, архетипически подходящее соединение планет, Говорят, такое случается раз в двести лет. Это также был Тайпусам — день, который многие святые прошлого выбирали для своего махасамадхи, Это тоже сыграло свою роль,

В тот вечер, как всегда в полнолуние, несколько человек из Центра йоги «Иша» собрались в храме, Виджи уже приготовила еду. Мы намеревались вместе помедитировать, а потом она хотела подать им еду. Через несколько минут после того, как все сели медитировать и закрыли глаза, она встала и вышла в туалет. Меня это немного задело: когда мы садимся в медитацию, никто не шевелит даже пальцем, не говоря уже о том, чтобы встать и выйти, Но она вышла, сняла свои золотые браслеты, серьги и кольца, оставила их снаружи и вернулась, Через некоторое время она трижды произнесла «Шамбхо» и склонилась влево, И все, Я заметил это и попросил одного из брахмачариев помочь ей; другой принес ей воды. Но к этому моменту она уже ушла,