Смерть для бессмертных

Маркус и Аква в своей взрослой ипостаси, полностью обнаженные, предавались любовным утехам в одной из многочисленных спален. Сначала она была сверху, но затем Маркусу надоело — и теперь он брал ее сзади. Именно в этот момент она и стала слышать зов Хейзела.

Спенсер тут же понял, что что-то не так — и остановился.

— Что случилось? — спрашивает он. Когда Аква не отвечает, спрашивает: — Ты перестала двигаться и стонать. Что случилось?

Она подается вперед, чтобы «слезть» с его члена, а затем села у изголовья, прижав к себе ноги. Почти точно так же, как прямо в этот момент делает Лиагель. Теперь Аква смотрит Маркусу в глаза.

— Предположим, некто просит о помощи. Кое-кто в опасности. И ты можешь их спасти. Но если ты так поступишь, то произойдет нечто плохое… а тот, кого ты пытался спасти, всё равно умрет, пусть и немного позже.

Маркус, глянув на свой стояк, тоже присел. Он все еще тяжело дышал и ощущал ускоренное сердцебиение.

— Твое «немного позже» — это действительно «немного»? Или по божественным меркам?

— Пара-тройка дней. И эти два-три дня будут стоить очень многого. Намного милосерднее… дать ей умереть сейчас. Иначе… произойдет столько всего плохого…

— Тогда выбор очевиден.

— И я так думала. Но теперь к логике примешиваются эмоции. Тот, кто молит меня о помощи, мне небезразличен. И как мне поступить теперь?

Маркус тяжело вздохнул.

— Решения, продиктованные сердцем… очень часто ведут к неверным исходам. Думай… головой. Если ты понимаешь, что будет лучше оставаться безразличной к мольбам… то… будь безразличной. Пока у меня это получалось… всё было относительно неплохо.

Аква кивает, затем, закрыв глаза, опускает голову.

Маркус видит, что это решение дается ей с трудом.

— Ты ведь не будешь против, — слышит он ее голос, — если я скажу, что именно сейчас я немного… не хочу? Ну… ты понял.

Маркус еще разок глянул на свой постепенно слабеющий стояк и, тяжело вздохнув, кивнул:

— Конечно, не буду. Я понимаю.

— А могу я побыть одна?

— Ты хочешь, чтобы я…

— Да, если можно.

Маркус медленно встает, подходит к шкафу. Найдя первый попавшийся халат, накидывает его на плечи, подвязывает пояс и выходит в коридор.

***

Карлейн (лже-Карлейн — который на самом деле Мастер Ордена Бесшумных) медленно идет по коридору, прокручивая в голове последние слова своего господина: «Обязанность защищать графиню и моего сына с тебя снята. Завтра выдвигаемся на Голденхэйвен, а пока… пойди и отдохни. Найди Кару, поговори с Кармен — она тебя тут разыскалась».

Он внезапно осознал, что некая Кармен, с которой пытался сблизиться тот убийца, что выдавал себя за него, всё еще не в курсе и, возможно, все еще надеется на отношения с ним. Эту самую Кармен он никогда не видел, но, говорят, что от нее исходит просто мистическое сияние, привлекающее к себе мужчин. Он слышал, что даже сам граф не устоял перед этой волшебной силой.

Однако где искать эту девушку — он не имел ни малейшего понятия. Как он понял, к тому моменту, как он пришел на бал, она уже ушла. С каким-нибудь мужчиной, или одна — не имел ни малейшего понятия. Зато он точно знал, где находится спальня Кары. И в данный момент направлялся туда. Никакого влечения он к ней не испытывал, как, в прочем, и ни к кому вообще в этой жизни, однако посетить её он просто обязан.

Если она сейчас одна, то, очевидно, ее эмоциональное состояние соответствует печали, вызванной одиночеством. Возможно, она тоже искала его, Карлейна, на балу, но не получила ни одного танца. Конечно, он надеялся, что застанет ее с каким-нибудь мужчиной — тогда он отыграет сцену ревности, слегка побьет ее ухажера (он ведь должен понимать, чью женщину сейчас имеет), а затем расстанется с ней. Попытается сделать это максимально дружелюбно.

Хотя нет — не будет он бить мужчину. Сначала узнает его отношение к Каре — если все чисто ради одной ночи, то тогда да — врежет ему по лицу, погрозит клинком… ну и пнет пару раз. А вот если между Карой и этим кем-то возникли крепкие чувства… то оставит их. Пожелает счастья… и оставит. Возможно, даже изобразит печаль. Чтобы все выглядело максимально реалистично.

Остановившись перед ее дверью, он некоторое время не знал, стучаться или нет. С одной стороны, между ними столько всего было, что застань он сейчас ее даже обнаженной — ничего страшного в этом не было. А если там происходит совокупление… то тем более стучаться нельзя, если он и правда хочет ее застукать.

Решено!

Он нажимает на ручку и медленно отворяет дверь. Едва появляется просвет — он тут же слышит женские стоны. Улыбнувшись от облегчения, он морально готовится изобразить рогоносца, как вдруг понимает, что стоны принадлежат не одной девушке. У нее там… тройничок?

Он отворяет дверь и раскрывает от удивления рот — его Кара действительно изменяет ему, как он и надеялся, но вот только… не с мужчиной.