Смерть — это сон. Белая вдова

Койка была очень короткая, тесная в плечах и бедрах. Брэд болезненно поморщился, пытаясь уменьшить боль в ногах. Веревки, которыми он был связан, были натянуты очень туго, у него онемели руки. Адские муки вызывала огромная шишка на голове.

С горечью он всматривался в темноту. Он понятия не имел, сколько времени находился без сознания — то ли несколько часов, то ли всего лишь пару минут. Через щели в палубе и корпусе ни один луч света на проникал к нему, однако что-то подсказывало, что уже наступила ночь. Он пошевелил головой и снова поморщился. Каким же он был идиотом, когда попытался силой вырваться из капитанской каюты — а еще большим, когда позволил вовлечь себя в эту авантюру. Но откуда ему было знать, что именно так оно все обернется?

Было совершенно очевидно, что в лондонской гавани одновременно находились два судна из гористой части Шотландии. Принадлежавшие, по всей вероятности, двум яростно соперничающим кланам, и он ошибся, делая свой выбор. Даже при равных шансах на успех или провал своих планов, он умудрился проиграть. За что бы он ни брался, он всегда вытягивал пустой номер — дальнейший расчет на везение становился совершенно бесмысленным.

Интересно, отметил он про себя, насколько искренен был с ним Макдональд.

В этом мире ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. Когда человеку дано помнить свою предыдущую жизнь так, как будто все это было всего лишь вчера, много времени нужно для того, чтобы забылись старые обиды и ненависть. Он, по всей вероятности, еще помнит Гленкоу, где в 1692 году от рук Кемпбеллов пали тридцать семь Макдональдов и сам глава клана. Вполне могло быть, что он рассчитывал отомстить обидчикам. У капитана не было в этом ни малейших сомнений.

— Вы ему понадобились только для того, чтобы создать такое оружие, с помощью которого он мог бы отомстить за Гленкоу. Я прекрасно знаю нашего Джеми. Мысль об этом не дает ему покоя вот уже в течение многих долгих лет. Он обуян стремлением возвыситься в своем клане и ненавидит Кемпбеллов. Что ж, возможно, на то у него есть причины. Но если из-за моего попустительства вы попадете в его руки, ужасная бойня начнется в шотландских горах. Этого я никак не могу допустить.

Именно тогда он вдруг решил прорваться к выходу из каюты.

Судно стало качать. Волны с громким шумом ударялись о корпус с наветренной стороны. Нос судна то нырял в набегающую волну, то высоко вздымался над гребнем, а затем снова нырял. Судно шло под парусами и увозило его все дальше на север — оставалось только надеяться на то, что его не выбросят за борт по дороге.

Это не будет считаться убийством. Его убьют не похитители — жизнь у него отберет море.

Он яростно рванулся, пытаясь разорвать путы. Веревки оказались прочными, а вот о койке этого нельзя было сказать. Его немалый вес в условиях качки играл роль мощного рычага. Улучив момент, он уперся изо всех сил ногами и почувствовал, как что-то несколько подалось. Он стал бешено извиваться из стороны в сторону, потерявшие былую прочность доски затрещали, и он вывалился на палубу, напоровшись рукой на острие гвоздя. Ему показалось, что прошла целая вечность прежде, чем ему удалось сбросить с себя обрывки веревки.

— Вам, похоже, не спится? — поток света сверху высветил трап. Кто-то с верхней палубы пытался заглянуть в кладовку над крайним отсеком кормового трюма. Посланный, скорее всего, капитаном, чтобы удостовериться, что он еще жив. Брэду не потребовалось особого искусства, чтобы его стон прозвучал вполне реалистично.

— Вам не хорошо? — Матрос спустился на одну ступеньку, перекрыв свет расположенного на палубе фонаря, прищурившись, пытался рассмотреть оставшиеся ступеньки, однако теперь взгляд его уперся в непроглядную тьму. Брэд вытянул руку, вооружился куском доски, выломанной из койки, и снова застонал.

Это подстегнуло матроса. Быстро сбежав по ступенькам, он нагнулся над расколоченной вдребезги койкой. Прежде, чем он разогнулся, Брэд с силой ударил его доской по затылку.

Он не убил его. Он даже не был уверен в том, что лишил его сознания. Но не захотел задерживаться в кладовке, чтобы удостовериться в этом. Он быстро взбежал по трапу на палубу. Была уже на самом деле ночь. Где-то далеко виднялся огонь маяка. За кормой, будто скопление очень далеких звезд, еще были видны огни порта. Судно буквально только что вышло из устья реки.

— Держите его! — Раздался зычный крик с мостика. — Эй вы! Задержите его! Не дайте сбежать этому сэсонеку!

Брэд схватил палубный фонарь. Горячее стекло обожгло ему пальцы, пока он держал его перед тем, как швырнуть. Описав дугу, фонарь опустился на кипу брошенного прямо на палубе груза, пламя мгновенно заплясало над перевязанными канатами тюками. Это позволило Брэду выиграть время. Матросы, бросившиеся в погоню за ним, непроизвольно повернули назад, чтобы погасить пламя. Воспользовавшись суматохой, Брэд прыгнул через борт.