Смерть и козий сыр

– Да, с помощью десертов и выпечки. Так, чтобы Гроссмаллард потерял – как вы там выражаетесь? – потерял самоконтроль. Потеряет самоконтроль – потеряет все.

– А, хочешь подтолкнуть его к обрыву? Ясно. – Ричард приклеил афишу к стеклянной двери. – Не знаю, сработает ли твоя затея, но других у нас нет. – Они зашагали к центру города. – Откуда такая уверенность, что Гроссмаллард вообще присоединится к соревнованию?

– Как я и говорила, из инфантильного духа соперничества. Потому что Гай Гарсон заявил об участии.

– А как тебе удалось убедить Гая Гарсона записаться?

– Сказав, что Себастьен Гроссмаллард там будет.

Ричард медленно переварил услышанное.

– Ты затеяла очень опасную игру.

– Мы играем. – Валери остановилась и повернулась к нему лицом. – Мы затеяли опасную игру. Мы теперь одна команда, Ричард.

Он совершенно не понимал, что означает это заявление, кроме того, что его привычная британская сдержанность и настороженность в данную секунду разлетелись на мелкие осколки и рассыпались по земле. Он не чувствовал себя таким важным уже много лет. И таким напуганным, если отставить в сторону прилив уверенности в себе.

– И что же ты собираешься готовить?

– А почему именно я? – возмутилась Валери, моментально забыв о командном духе. – Потому что я женщина?

– Н-нет, я вовсе не н-намекал… – Ричард даже начал заикаться. – Нет.

– Я шучу, – рассмеялась собеседница, и он с облегчением выдохнул. – Сама пока не знаю. А ты? «Пятнистого Дика»? – Ее произношение названия популярного в Англии десерта могло бы принести целое состояние, если выложить в Сеть, и Ричард едва не споткнулся, заслушавшись.

– Вряд ли, – ответил он, восстанавливая равновесие. – Иначе Мартин мне потом проходу не даст, так и будет называть. А еще при нем лучше не упоминать ни какой-либо пирог, ни арктический рулет, ни яблочный пудинг Евы.

– Да уж, двойной смысл можно вложить во все, – поморщилась Валери.

– Точно. Пожалуй, остановлюсь на «Итонском беспорядке» или на более традиционном пудинге. Или на «Кладбище мух»[38]. – Она ужасалась все сильнее с каждым пунктом. – А ты к чему склоняешься? Конечно, если предположить, что вообще захочешь готовить. Хотя вовсе не обязана этого делать. Ну, в общем…

Валери улыбнулась.

– Можно мне позаимствовать рецепт десерта от Анжелики?

– И не позволяй никому говорить тебе, что ты не амбициозная!

Они приблизились к кафе Café des Tasses Cassées, битком забитому людьми, как и всегда в рыночный день. Владелец заведения с ворчанием обслуживал посетителей на террасе.

– Рене, можно мы повесим афишу в твоей витрине? – попросила Валери так свободно, словно они с бывшим коллектором общались уже целую вечность.

– Конечно, Вал. Ричард, розе?

Ричард сел за освободившийся столик, удивляясь, как быстро удалось напарнице влиться в сообщество Сен-Совера. Она ведь даже не купила пока дом, если еще намеревалась так поступить.

Сейчас Валери как раз приклеивала объявление изнутри на стекло кафе. Она могла стремиться к покою маленького французского городка, но по-настоящему получала удовольствие от преследования Гроссмалларда. Если тот заподозрит об открытой на него охоте, то ситуация станет опасной. Но охотница за головами наслаждалась риском. Будет ли она счастлива здесь, когда дело подойдет к концу и вернется обычный размеренный темп сельской жизни? Ричард с грустью признавал, что сомневается в этом, хотя и убеждал себя с не свойственным ему оптимизмом расслабиться и получать удовольствие, пока возможно, не думая о завтрашнем дне.

Рене принес бокал розе и оставил бутылку воды для Валери, которая появилась следом.

– Полагаю, ты присоединишься к соревнованию в субботу?

– А? К какому соревнованию? – удивился владелец кафе, затем взглянул на афишу в витрине, кивнул, оборачиваясь опять к собеседникам, и тихо добавил: – Опасную игру вы затеяли, если хотите знать мое мнение. Эти пафосные ребята, шеф-повара, могут слететь с катушек, если слишком сильно их задеть. – Валери отмахнулась от предупреждения. – Но да, я в деле.

– Что будешь готовить? – полюбопытствовал Ричард, искренне заинтересованный, что может предложить суровый и брутальный Рене.

– Мой тарт татен пользовался успехом в нашем блоке La Santé.

– La Santé? – переспросил Ричард.

– Самая большая тюрьма Парижа, – пояснила Валери.

– Звучит как оздоровительный курорт. Погоди-ка, вы могли там сами себе готовить?

– Иногда да. Приходилось, видишь ли. Даже если устраиваешь забастовку и перекрываешь доступ к блоку, есть-то все равно что-то надо.

– Что ж, логично. Значит, тарт татен? Яблочный пирог – это классика.

– Возможно. Либо попробую щегольнуть савареном с лимоном и ягодами. Надо подумать.

– Месье! – попытался привлечь внимание Рене посетитель за одним из дальних столиков.

– Подойду через минуту. Или две! – откликнулся тот и тихо добавил: – Проклятые клиенты. – После чего со злобным видом затопал прочь.