Смерть и золото

Джейк, как обычно, вел переднюю машину, за ним следовала Вики, потом Грегориус с Сарой, ехавшей в башне его броневика, тогда как ее белый жеребец скакал за ними на длинном чембуре. Позади двигался Гарет. Внезапно Сара вскрикнула, и ее высокий голос перекрыл рев моторов, а она стала показывать рукой в направлении неглубокой лощины, заросшей зелеными кустами и более высокими и деревьями с более густыми кронами. Джейк остановил колонну и вылез на башню.

Направив бинокль в ту сторону, он внимательно изучил лес, а затем вздрогнул, различив огромное скопление людей, движущихся прямо на них в туче легкой светло-желтой пыли.

– Господи! – пробормотал он. – Да там их, должно быть, сотни и сотни! – Ему даже стало не по себе. Приближающаяся орда выглядела не слишком дружелюбно.

Тут его отвлек стук копыт, раздавшийся совсем рядом, и мимо пронеслась Сара верхом на своем жеребце. Она сидела охлюпкой, без седла, и ее одежды развевались и трепетали за спиной, раздуваемые встречным ветром. Она что-то кричала в почти истерическом восторге, галопом приближаясь к орде всадников, движущихся навстречу, и ее поведение немного успокоило Джейка. И он снова дал колонне знак трогаться.

Первые всадники быстро приблизились, все в клубах пыли. Они скакали верхом на верблюдах и косматых лошаденках. Темнолицые свирепые воины в развевающихся грязноватых белых рубахах в сочетании с огромным разнообразием иных цветовых пятен. Дикими выкриками понукая своих верховых животных, размахивая небольшими круглыми бронзовыми и железными боевыми щитами, выпуклыми и усаженными шипами, они рысью надвигались на колонну машин. Когда они приблизились, то разделились на две группы и проскочили мимо пораженных водителей двумя плотными толпами движущихся людей и животных.

Большинство мужчин были бородатые, и там и тут в толпе попадались воины в огромных пышных головных уборах из львиных шкур, демонстрирующих миру отвагу своих хозяев. Львиные гривы трепетали и развевались на ветру, всадники пролетали рядом, подгоняя своих коней и верблюдов криками «у-лу-луу!»и прочими звуками, характерными для Эфиопии.

Их оружие поразило Гарета, который как профессиональный поставщик такого рода товара сразу определил добрых два десятка различных типов и марок, причем каждый образец представлял собой немалую коллекционную ценность. Здесь были и длинные, заряжающиеся со ствола капсюльные ружья «тауэр» с изящными курками, взведенными над затравочными отверстиями, и целый набор карабинов «мартини-хенри», стреляющих тяжелыми свинцовыми пулями и снаряжаемых дымным порохом, широкий выбор винтовок «маузер», «шнайдер» и «лиметфорд» и еще множество устаревших образцов, выпущенных половиной оружейных фирм мира.

Пролетая мимо колонны, всадники стреляли из всего этого оружия в воздух, и на фоне вечернего неба вверх взлетали длинные хвосты порохового дыма, а грохот ружейных залпов мешался с яростным улюлюканьем и приветственными криками.

За первой волной всадников последовала вторая – на мулах и ослах; эти двигались более медленно, но производили ничуть не меньше шума, – а непосредственно за ними появилась толпа бегущих и орущих пехотинцев, между которыми мелькали женщины и визжащие дети, а также десятки лающих собак – тощих желтых дворняг с длинными, тонкими, как прутья, хвостами и со вставшей дыбом на костлявой спине шерстью.

Когда первые ряды всадников развернулись, продолжая улюлюкать и стрелять в воздух, чтобы полностью окружить бронированные машины, они тут же врезались в следующую за ними орду, и все это сообщество тут же превратилось в копошащуюся мешанину людей и животных.

Джейк заметил мать с ребенком под мышкой, попавшую под копыта налетевшей лошади. Ребенок вылетел у нее из рук и покатился по песку. Но он уже проехал дальше, с трудом пробираясь по узкому проходу в этом людском водовороте.

Сара сдерживала людей, оставляя проход свободным, и вела колонну вперед, двигаясь чуть впереди машины Джейка, яростно размахивая во все стороны длинным арапником из кожи бегемота и отгоняя им толпу. А вокруг нее так и крутились восторженные всадники, все еще стреляя из своих антикварных стволов в воздух, а десятки пеших наседали со всех сторон, стараясь забраться на подножку проходящей машины.

Потом какое-либо дальнейшее продвижение стало просто невозможным. Перед ними было вади, плотно забитое человеческими существами, даже крутые глинистые склоны и края, нависающие над ними, были заполнены так плотно, что некоторые невезучие, подталкиваемые напиравшей сзади массой, больше не могли сохранять равновесие и скатывались вниз с крутого обрыва, прямо на головы тех, кто стоял на дне вади. Вопли протеста терялись в общей шумной неразберихе.

Из люков всех четырех броневиков неуверенно высунулись головы водителей, как сурки из своих норок. Они обменивались беспомощными жестами и сигналами, не имея возможности сказать и слова в царящем вокруг шуме и гаме.