Смерть лорда Эджвера

– Это неправда! – закричал актер. По его лицу градом катился пот, в глазах застыло выражение дикого ужаса. – Поверьте мне, я ничего не слышал… ничего… я ничего не делал…

А потом, думаю, наступило величайшее потрясение того утра.

– Это истинная правда, – тихо сказал мой друг. – Надеюсь, вы достаточно наказаны за то, что пришли ко мне – ко мне, Эркюлю Пуаро, – со своей неправдоподобной историей.

Мы все охнули. Пуаро невозмутимо продолжал:

– Видите, я показываю вам все свои ошибки. Было пять вопросов, которые я задал себе. Гастингс их знает. Ответы на три из них подходили просто отлично. Кто перехватил письмо? Наверняка Брайан Мартин – ответ напрашивался сам собой. Еще один вопрос: что побудило лорда Эджвера внезапно изменить свое мнение и согласиться на развод? Ну, у меня была одна идея. Либо он хотел снова жениться – однако я не смог найти обстоятельств, указывающих на это, – либо тут имеет место какой-то шантаж. Лорд Эджвер был человеком своеобразных вкусов. Вполне возможно, что открылись некие факты его жизни, и они, при том что он не давал своей жене английский развод, могли быть использованы ею вместе с угрозой публичности. Я думаю, именно это и произошло. Лорд Эджвер не хотел, чтобы его имя связывали с широким скандалом. Он сдался, и ярость на самого себя за вынужденную капитуляцию отражалась на его лице, когда он думал, что его никто не видит. Это также объясняет то, как он с подозрительной поспешностью произнес: «Ничего в письме не имело к этому отношения» – до того, как я даже предположил такую вероятность.

Оставалось два вопроса. Вопрос о пенсне, не принадлежавшем мисс Адамс, но найденном в ее сумочке. И вопрос о том, зачем кто-то звонил по телефону леди Эджвер в Чизик, когда она была там на ужине. Мне никак не удавалось втиснуть месье Брайана Мартина в эти два вопроса.

Поэтому я был вынужден прийти к заключению, что ошибаюсь насчет либо мистера Мартина, либо вопросов как таковых. В отчаянии я снова очень внимательно прочитал письмо мисс Адамс. И обнаружил одну вещь! Да, я кое-что обнаружил!

Взгляните сами. Вот здесь. Видите, лист оторван? Неровно, как это часто бывает. А теперь предположим, что на верхней строчке перед «говорит» было еще коротенькое слово…

А! Вы все поняли! Слово «она»! Устроить розыгрыш Карлотте Адамс предложила женщина.

В общем, я составил список всех женщин, так или иначе связанных с делом. Кроме Джейн Уилкинсон, набралось еще четыре: Джеральдин Марш, мисс Кэрролл, мисс Драйвер и герцогиня Мертон.

Из всех четырех больше всего меня интересовала мисс Кэрролл. Она носила очки, она была в доме в тот вечер, своими ошибочными свидетельскими показаниями она уже продемонстрировала желание инкриминировать убийство леди Эджвер, и она была достаточно энергичной и хладнокровной, чтобы такое убийство совершить. С мотивом оставались неясности – но как-никак она проработала у лорда Эджвера несколько лет, и мотив мог существовать, только мы о нем пока не знали.

Я также не мог полностью отмести Джеральдин Марш. Она ненавидела отца – она сама мне так сказала. По натуре она была неврастеником, легко возбудимой. Предположим, в тот вечер она зашла в дом и намеренно ударила ножом отца, а потом спокойно поднялась наверх за жемчугом. Представьте, как она страдала, когда обнаружила, что ее кузен, которого она нежно любила, не остался ждать ее в такси, а вошел в дом…

В связи с этим ее волнение было вполне объяснимо. Его можно было бы объяснить и ее невиновностью, и страхом перед тем, что кузен на самом деле совершил преступление. Был еще один маленький аспект. Золотая коробочка с инициалом Д, найденная в сумочке мисс Адамс. Я слышал, как кузен называл Джеральдин Диной. К тому же в прошлом ноябре она проживала в пансионе в Париже и вполне могла встречаться там с Карлоттой Адамс.

Вам может показаться безумием то, что я добавил в этот список герцогиню Мертон. Но она нанесла мне визит, и я уяснил, что герцогиня принадлежит к фанатичным натурам. Любовь всей ее жизни сосредоточилась на сыне, и она вполне могла, взвинтив себя до крайности, придумать сложный план по устранению женщины, которая грозила разрушить жизнь сына.

Еще была мисс Дженни Драйвер…

Пуаро замолчал, глядя на Дженни. Та смело встретила его взгляд, лишь дерзко склонила голову набок.

– И что же у вас есть на меня? – спросила она.

– Ничего, мадемуазель, кроме того, что вы дружите с Брайаном Мартином… и что ваша фамилия начинается с Д.

– Не очень-то и много.

– Тут есть одна вещь. У вас хватит ума и выдержки, чтобы совершить такое преступление. Если кто в этом и сомневается, то я – нет.

Девушка прикурила сигарету.

– Продолжайте, – жизнерадостно сказала она.