Смерть на берегу (СИ)

- Он просто увидел мою сестру и решил, что она лучше, - не без бахвальства заявил Перилей и смачно зевнул.

 

- Именно, - подтвердил Одиссей. - Она не только красавица, но и очень разумная жена.

 

Аскалаф промолчал, только недоверчиво покосившись на него - назвать красавицей обычную женщину! - а затем и вовсе перевел разговор на Трою. Эту тему все поддержали с большим воодушевлением, отпуская шуточки, порой сальные, о достоинствах троянцев и, еще более охотно, троянок.

 

Утихомирились все уже в полной темноте, лишь дозорные порой шуршали песком, разминая ноги, да тихо потрескивали остывающие угли. И еще несся над волнами храп. Могучий храп, с радостью исторгаемый мужскими глотками, чьи хозяева хорошо потрудились днем и насытились вечером.

 

А утром всех разбудил вопль, прилетевший из лагеря Аскалафа. Бросившиеся на крик увидели разметавшееся на шкуре тело, незрячие глаза которого равнодушно смотрели в еще не выцветшее, по-утреннему яркое голубое небо, а вокруг него все было забрызгано спекшейся кровью, вытекшей из множества глубоких ран на груди.

 

2

 

- Это Телемон, - откашлявшись, нарушил обрушившуюся на столпившихся вокруг мертвого тела Аскалаф. - Один из моих людей. - Он отвернулся и глухо спросил, ни к кому особо не обращаясь: - Кто его так и за что?

 

Одиссей быстро глянул по сторонам. Воины с обеих монер столпились вокруг, и на их лицах - почти у всех - были буквально вычеканены эти же вопросы. Только лишь у одного по губам молнией промелькнула усмешка, да кое у кого в глазах затухающими углями мерцало удовлетворение.

 

- Надо бы его похоронить как должно, - с тяжким вздохом произнес Перилей.

 

- Надо, - согласился Аскалаф и, глянув на стоящего рядом воина, велел: - Собирайте дрова.

 

- А я к Менелаю, - предложил Одиссей. - Скажу, что задержимся...

 

Менелай задержке не обрадовался, но и не разгневался. Жажда мести, что гнала его первое время вперед, слегка поутихла под свежим морским ветром и ласками рабынь. В отличие от Одиссея, Менелай и его родичи воспользовались гостеприимством хозяина Скиатоса. И, судя по шуму, доносившемуся из дома, пока не спешили покидать остров.

 

- Я велю оповестить остальных, - небрежно обронил Менелай. - Скажи там, что срок даю два дня.

 

И ушел в дом, на шум продолжающегося пира.

 

- Эй ты, - обратился Одиссей к ошивавшемуся неподалеку рабу. - Где твой хозяин?