Смерть пахнет сандалом

– Начальник, если можно было бы вытащить из тела колышек, то недостойный осмелился бы гарантировать, что пациент не только проживет до полудня послезавтрашнего дня, но и может даже восстановить здоровье…

Перебив его, я глумливо проговорил:

– Если хочешь, чтобы колышек забили тебе, давай, вытаскивай!

У мгновенно побледневшего Чэн Буи только что прямая спина сделалась согбенной, а взгляд забегал. Он дрожащей рукой смазал смоченной в спирте ватой раны Сунь Бина и нанес на них бамбуковой палочкой желто-коричневую мазь из фиолетового флакончика.

Закончив лечение, костоправ с поклоном отошел. Я велел Су Чжунхэ подойти и приступить к работе. Тот, дрожа, приблизился, высоко поднял руку с длинными ногтями и стал нащупывать пульс у привязанного к поперечине Сунь Бина, который, с воздетой рукой, искривленным плечом, опущенной, словно в глубоком раздумье, головой, выглядел и смешно, и жалко.

Закончив тщательный осмотр, Су Чжунхэ сказал:

– Господин-начальник, отец наш, у больного покраснение глаз и дурной запах изо рта, губы и язык сухие, лицо опухло, кожа горячая, похоже, у него жар, но пульс у него совсем слабый, нажимаешь, как трешь перо молодого лука. Отсутствие пульса – это из-за потери крови. По имеющимся симптомам обычный провинциальный врач мог бы и не знать, что делать с его горячкой и какое ему назначить лечение. Беспорядочное использование сильных средств могло бы только ухудшить положение несчастного!

Недаром Су Чжунхэ – известный врач в третьем поколении, опыт у него действительно не такой, как у некоторых врачевателей. Восхищенный его обстоятельностью, я торопливо сказал:

– Назначай лечение!

– Срочно напоить его женьшеневым отваром! – решительно заявил Су Чжунхэ. – Если давать каждый день по три чашки, то недостойный считает, что он точно сможет дожить до послезавтрашнего полудня. Для пущей гарантии у меня есть несколько доз лекарства для укрепления инь, это поможет сбалансировать в теле смертника инь и ян

. – Раскрыв мешок с лекарствами, врач безо всяких весов тремя пальцами щепотка за щепоткой отсыпал смесь корешков и древесной коры на бумагу и сделал три пакетика с лекарством. Осторожно держа их в руках, он повернулся кругом, не зная, кому их вручить. В конце концов осторожно положил их передо мной и негромко проговорил:

– Первую порцию нужно заварить через час после приема женьшеневого отвара.

Я махнул рукой врачевателям, предлагая им сойти с помоста, они, словно сбросив с души камень, согнувшись и опустив головы, не разбирая дороги, пошли прочь.

Указывая на кружащихся вокруг мух, я сказал бумажному мастеру Чэню и искусному портному Чжан Мацзы:

– Вы, должно быть, понимаете, что нужно делать.

5

К полудню, когда солнце пекло вовсю, оба мастера уже установили клетку с крышей из циновок наверху, стенами из циновок с трех сторон и марлевой занавеской впереди. Такой навес полностью закрыл тело Сунь Бина. Он не только закрывал умирающего от жаркого солнца, но и закрывал путь к его телу надоедливым мухам. Чтобы Сунь Бину не было слишком жарко, Чжао Сяоцзя накрыл циновки большим куском мокрой ткани. Чтобы уменьшить привлекающий мух смрад, несколько стражников принесли воды и отмыли помост от грязи. Мэйнян с помощью Чжао Цзя напоила Сунь Бина женьшеневым отваром, а через час он напоил его лекарством Су Чжунхэ. Я заметил, что Сунь Бин жадно пил, когда его поили женьшеневым отваром, значит, собирался еще пожить. Если бы он собрался умереть, то не раскрывал бы рот.

После длительного лечения состояние Сунь Бина явно улучшилось. Через марлю его лица я не видел, но слышал, что его дыхание стало более ровным. Идущее от его тела зловоние уже было не таким ужасным, как утром. Изнеможденный, я спустился с помоста, в душе моей царила невыразимая скорбь. Успокаиваться было рано. Его превосходительство Юань поручил мне присматривать за Сунь Бином, чтобы тот не умер, а теперь и сам смертник не собирался умирать, да ему не давали умереть и Чжао Цзя с сыном, и Мэйнян. Под воздействием женьшеневого отвара в теле Сунь Бина проявилась жизненная сила, от упадка сил он умереть уже точно не мог, так что пусть так пока и живет. Удача вроде бы была на моей стороне, так что и я тоже отбросил мысли о собственной грядущей смерти.

Набравшись смелости, я вышел с плаца «Всеобщей добродетели» на главную улицу, которая казалась немного незнакомой, и зашел в небольшой ресторанчик. Подбежал внимательный половой, на бегу он обернулся и крикнул:

– Важный гость прибыл…