Смерть по объявлению. Неприятности в клубе «Беллона»

Уимзи не ошибался относительно чувств, которые питала к нему Дайана де Момери. Он волновал и пугал ее, и при звуке его свистульки она испытывала возбуждающий ужас. Но истинная причина, по которой она жаждала добиться его расположения, состояла в совпадении, о котором он не догадывался и которое она ему не раскрывала.

На следующий день после их первой встречи Дайана сделала ставку на аутсайдера по кличке Акробат и выиграла пятьдесят к одному. Через три дня после приключения в лесу она поставила на другого аутсайдера — Арлекина. Ее лошадь пришла второй, и это принесло ей выигрыш сто к одному. Неудивительно, что после этого она обхаживала того, кто стал для нее ниспосланным небесами могущественным талисманом. Дни после встречи с ним сделались для нее счастливыми, поскольку она всегда во что-то выигрывала. Лошади после тех двух блестящих побед ее разочаровали, зато в картах везло. Насколько это везение зависело от ее уверенности в себе и желания победить, мог бы сказать только психолог, но она выигрывала, и ей не было никакого дела до того, почему это происходило. Она не говорила ему, что он — ее талисман, из суеверного опасения сглазить, но сходила к гадалке, которая, читая Дайану как открытую книгу, укрепила ее в вере, что загадочный незнакомец принесет ей удачу.

Майор Миллиган, раскинувшись на кушетке в квартире Дайаны со стаканом виски с содовой, посмотрел на нее желтушными глазами. Это был крупный мрачный мужчина, начисто лишенный нравственных принципов, но относительно воздержанный в привычках, как свойственно людям, наживающимся на чужих грехах.

— Ты встречаешься иногда с этой девушкой, сестрой Дина? — спросил он.

— Нет, дорогой, — рассеянно ответила Дайана. Она начинала уставать от Миллигана и порвала бы с ним, если бы он не был так полезен и если бы она не знала слишком много, чтобы уйти от него без риска для себя.

— Я бы хотел, чтобы ты поддерживала это знакомство.

— Зачем? Она такая зануда, дорогой.

— Я хочу знать, известно ли ей что-нибудь о том месте, где работал Дин.

— О рекламном агентстве? Но, Тод, это так скучно. Зачем тебе что-то знать о рекламе?

— Неважно. Там есть кое-что для меня полезное, вот и все.

— А! — Дайана задумалась. Это интересно. Возможно, из этого можно что-то извлечь. — Если хочешь, я ей позвоню. Но от нее толку — как от козла молока, только и знает, что рыдать. Что ты хочешь от нее узнать?

— Это мое дело.

— Тод, я все собираюсь у тебя спросить: почему ты велел мне бросить Виктора? Не то чтобы этот олух был мне нужен, но просто интересно, особенно после того, как ты сначала велел мне взять его на короткий поводок.

— Потому что, — ответил майор Миллиган, — этот сопляк пытался обвести меня вокруг пальца.

— Господи, Тод, ты выражаешься, как какой-нибудь киношный главарь наркопритона. Говори толком, дорогой.

— Все это прекрасно, моя девочка, но твой малыш Виктор начал доставлять неприятности. Кто-то что-то ему разболтал — может, ты?

— Я?! Ну ты даешь! Да что я могла ему разболтать? Ты ведь ничего мне никогда не рассказываешь.

— Не рассказываю, потому что еще, слава богу, не выжил из ума.

— Как ты груб, дорогой. Сам видишь, мне нечем было поделиться с Виктором. Это ты его кокнул, Тод?

— А кто тебе сказал, что его кокнули?

— Птичка на хвосте принесла.

— А эта птичка — не твой ли новый дружок в маскарадном костюме?

Дайана замялась. Как-то, будучи не очень трезвой, она в порыве откровенности рассказала Тоду о своем приключении в лесу и теперь пожалела об этом. Миллиган принял ее молчание за подтверждение своей догадки и продолжил:

— Кто этот тип, Дайана?

— Понятия не имею.

— Чего он хочет?

— Во всяком случае, не меня. Ты не находишь это унизительным, Тод?

— Возможно, — ухмыльнулся Миллиган. — А по большому счету?

— Думаю, он вынюхивает, что случилось с Дином, чем бы это ни было. Сказал, что его бы тут не было, если бы Виктор не откинул копыта. Очень увлекательно, правда?

— Гм-м, — протянул Миллиган. — Мне бы хотелось познакомиться с твоим другом. Когда он должен объявиться?

— Черт его знает. Он сам возникает, когда захочет. Не думаю, что даже ты сможешь от него чего-нибудь добиться, Тод. Он опасен — во всяком случае, подозрителен. У меня дурное предчувствие на его счет.

— У тебя мозги набекрень, милая, — сказал Миллиган, — и он этим пользуется, вот и все.

— Но уж по крайней мере он меня забавляет, а ты — больше нет. Ты немного нагнетаешь, Тод. — Зевнув, она проковыляла к зеркалу и стала пристально изучать свое лицо. — Думаю, мне нужно кончать с наркотиками. У меня появились мешки под глазами. Как считаешь, занятно будет сделаться пай-девочкой?

— Почти так же занятно, как побывать на собрании квакеров. Это твой друг пытается наставить тебя на путь истинный? Чертовски благородно с его стороны.

— Меня? На путь истинный? Ничего подобного. Но я сегодня похожа на старую каргу. Вот черт! Да какая разница, в конце концов? Давай учиним что-нибудь этакое.

— Давай. Можно отправиться к Слинкеру. Он сегодня устраивает вечеринку.