Смерть под колоколом

Когда Цзяо Тай поспешно вскочил на коня, генерал Бао заметил:

— Мудрая предосторожность!

— Господа, — сказал судья Ди свидетелям, — я сожалею, но вынужден попросить вас уделить мне еще некую часть вашего драгоценного времени. В храме Безграничного милосердия много золота и серебра. Мы не можем уехать отсюда, не составив опись и не опечатав ценные предметы в вашем присутствии. Вероятно, высшие инстанции прикажут конфисковать все имущество монастыря, и, учитывая такую возможность, мне нужно приложить опись к своему докладу об этом деле. У казначея, несомненно, список имеется, но надлежит сверить все предметы. Сверка займет несколько часов, и, прежде чем приступить к этой работе, предлагаю пойти в трапезную и подкрепиться.

Стражника послали на кухню с необходимыми указаниями. Все покинули террасу и направились к обширной трапезной во втором дворе. Зеваки топтались в первом дворе, продолжая проклинать монахов.

Судья Ди извинился перед свидетелями за то, что уклоняется от обязанностей хозяина и ради экономии времени позавтракает со своими помощниками, чтобы дать им дальнейшие указания. Пока генерал Бао, судья Вань и главы двух гильдий состязались в вежливости, решая, кому надлежит занять место во главе стола, судья Ди сел за стол поменьше со старшиной Хуном, Дао Ганем и Ма Жуном. Двое послушников поставили перед ними чаши с рисовой кашей и маринованными овощами. Некоторое время все четверо молча ели, но как только послушники удалились, судья произнес с виноватой улыбкой:

— Боюсь, что в последние недели вам приходилось трудно со мной, особенно тебе, старшина! Теперь я наконец могу все вам рассказать.

Доев кашу, он положил ложку на стол.

— Тебе было очень не по себе, Хун, когда я принял взятку этого жалкого монаха. Три золотых слитка и три серебряных! Хотя в тот момент я еще не продумал до конца план действий, я догадывался, что скоро мне понадобятся средства для его осуществления. Вам известно, что у меня нет других доходов, кроме жалованья, а взять их в казне суда я не решался, поскольку осведомители настоятеля могли узнать об этом и насторожиться. Но получилось так, что эта взятка полностью обеспечила меня именно той суммой, в которой я нуждался для расстановки своего капкана. Два золотых слитка пошли на выкуп двух девушек из дома, где они находились на содержании. Третий я передал барышне Абрикос с тем, чтобы она оплатила им ночевку в храме. Один серебряный слиток я отдал управляющему судьи До, наместника округа Цзиньхуа, который устроил выкуп девушек, часть пошла на оплату их проезда до Пуяна. Второй серебряный слиток был отдан моей Первой жене, чтобы она смогла одеть их подобающим образом, а также нанять два роскошных паланкина, в которых вчера вечером они приехали в храм Безграничного милосердия. Так что, старшина, пусть это больше тебя не тревожит.

Судья заметил облегчение на лицах своих помощников и улыбнулся:

— Я выбрал этих девушек, потому что сразу же увидел их достоинства, что делают крестьян той силой, на которой держится наша славная империя. Эти достоинства столь значительны, что их не смогла вытравить даже их печальная профессия. Увидев их, я понял, что если они согласятся мне помочь, то все получится как задумано. И они, и моя Первая жена думали, что я приобрел их в качестве наложниц. Я скрыл правду, потому что боялся, что и среди слуг могут быть осведомители настоятеля. Затем мне пришлось подождать, пока барышня Абрикос и ее сестра свыкнутся с новым образом жизни и смогут справиться с ролью высокопоставленной дамы и ее сестры. Благодаря стараниям моей Первой жены барышня Абрикос чрезвычайно быстро добилась успехов, и поэтому я начал действовать.

Поймав палочками несколько кусочков овощей, судья посмотрел на старшину:

— Итак, вчера, расставшись с тобой, старшина, я направился в покои девушек и рассказал им о своих подозрениях касательно того, что происходит в храме Безграничного милосердия. Я спросил у барышни Абрикос, согласится ли она помочь мне разоблачить настоятеля, и дал ей возможность отказаться, поскольку в запасе у меня был второй план, который не требовал ее участия. Однако она немедленно согласилась, сказав мне, что не простит себя, если упустит случай уберечь других женщин от развратных негодяев.

Я попросил ее с сестрой переодеться в свои самые красивые платья, сшитые по заказу моей Первой жены, и накинуть на них мантии буддийских монахинь. Затем им следовало незаметно выйти через заднюю дверь из суда и на рыночной площади нанять два лучших паланкина. Прибыв в храм, барышня Абрикос должна была рассказать, что она наложница одного высокопоставленного столичного чиновника, чье имя непременно должно остаться в тайне. Что его Первая жена очень ревнует к ней, а она сама боится охлаждения со стороны своего мужа. И будто бы она приехала в храм Безграничного милосердия, потому что это ее последний шанс: у ее господина нет детей — если бы она смогла родить ему сына, ее положение стало бы прочным.

Судья Ди на мгновение замолчал и заметил, что его помощники почти не притронулись к еде, слушая его.