Смерть под старой ивой. Приступ жадности

Девушка-вратарь Капустина – точь-в-точь героиня мелодрамы – выпрямилась во весь рост (оказалось, что она лишь на полголовы ниже высокого Хортова) и хлестала его по щекам колючим букетом. Зрелище было ничего себе: пышная блондинка с трубчатой косой наносит удары импозантному брюнету. Прямо картинка с выставки. Стас благоразумно решил не вмешиваться, а полюбоваться. Тем более что новый знакомец очень быстро взял инцидент под контроль.

Мартынов также заметил, не без удивления, что тренер Дениска, которого вроде бы ничего за пределами льда не интересовало, перестал орать и ринулся, прыгая через ступеньки, к месту драки. Однако Сергеич четко блокировал ему путь, делая успокаивающие жесты и мягко, но настойчиво предписывая вернуться на место. Девчонки-хоккеистки продолжали носиться по льду, но только для виду, все взгляды были обращены на трибуну за воротами.

Самое интересное, что тренер Сергеича послушался, немедленно развернулся и отправился на свой пост. Он раздал всем по серьгам и снова запустил процесс игры, всем своим видом показывая, что лично для него инцидент исчерпан. Вратарь Лиза Капустина, обливаясь слезами и переваливаясь, устремилась к выходу, за ней, вытирая кровавую юшку, без тени колебаний поспешил самоотверженный и исполнительный Хортов. Он всегда все доводил до конца.

Восстановив порядочек, Сергеич вернулся на свой наблюдательный пункт.

– Женщина на сносях, – произнес он, как приговор, – дура дурой. Гормоны. Взяла и этому кавалеру надавала ни с того ни с сего. Ну ладно, Стас, бывай, тебе небось трудиться надо, да и мне тоже есть чем заняться.

Он протянул руку, Мартынов пожал ее. В свете ламп блеснул шеврон на рукаве собеседника: орел, ликторский пучок, меч – символы Федеральной службы исполнения наказаний.

Полазив по Интернету, Стас убедился, что все аккаунты игроков «Белой речки» или удалены вообще, или заблокированы за распространение ложной информации. На спортивных порталах, да и на желтых сайтах тоже о ситуации в клубе упоминали как-то мутно, множество комментариев было подчищено. Что-то явно происходило, но мусор из избы выносить не позволяли.

«Ну вроде бы ничего особенного, – размышлял Мартынов, прилаживая пакет обратно в урну и собираясь в гостиницу, – дело молодое. Ну а то, что одновременно, – случайность, не более».

Поборовшись с искушением прогуляться по Уфе, он все-таки решил пройтись по городу и поэтому в гостиницу заявился позднее. Там уже наличествовал Хортов, злой и исполосованный, будто когтями кошки.

– Где ты шляешься, – проворчал он, без обычного почтения швыряя в сумку свои пижонские пожитки, – в аэропорт пора, а то торчи тут, в этой… – и культурный Шурик употребил непечатный термин.

– Фи донк, Александр, – попытался схохмить Стас, но, увидев хмурое выражение на лице друга, сменил тон: – Что, я сейчас услышу нечто трагичное?

– Ничего ты не услышишь, – отрезал Хортов, закрывая сумку.

– Ну хотя бы причины глобального проигрыша «речек» можно считать установленными?

– Еще как, – буркнул Шурик, свирепо шевеля поцарапанным носом. Вообще, все лицо у него было испещрено крупными и мелкими порезами, более или менее аккуратно замазанными тональным кремом. Уфимские розы оказались на редкость шипастыми.

– Ну не темни. Что там такого?

– Поехали, на самолет опоздаем.

Опытный в отношениях с другом Стас замолчал. Он знал этого человека давно и с точностью до получаса мог предсказать, когда он сам начнет изливать душу. Однако его расчеты не оправдались, даже с учетом того, что лету от Уфы до Москвы полтора часа. Хортов дергал ноздрями, играл желваками и молчал. Пришлось ждать до тех пор, пока не прибыли на место, в кабинет к старшим товарищам.

– Как, и тебя тоже? – удивился Крячко, глядя на Хортова.

– Итак, господа стажеры, продолжим наши игры разума, – пригласил Гуров, с некоторым удивлением глядя на стажера. – Помимо царапин, есть что новое? Есть о чем доложить?

Стас лишь развел руками:

– Честно говоря, ничего разэдакого я не обнаружил. На первой игре «речки» выиграли, но три ключевых игрока ввязались в драку и были дисквалифицированы. Обе голкиперши забеременели, поэтому снялись с тренировок. И, по ходу, из клуба их попросят. Дело житейское. Вот, может, Шурик что скажет, он с одной из Лиз беседовал.

– Страшно представить, что было бы, если б с двумя, – заметил Лев Иванович.

– Одной из? – перепросил Крячко. – Они прям обе Лизы?

Хортов криво усмехнулся:

– Бедные Лизы из местных. Только вместо того, чтобы топиться, сами всех топят, да еще и в чане с дерьмом.

– Шурик, Шурик!

– Ладно. Как Стас Феликсович заметил, все вроде бы логично. Меня лично смущают два момента. Профессионалы, пусть и женского пола, не должны реагировать на провокации, особенно на выезде. Тем более ключевые игроки, которые имеют достаточно мозгов, чтобы понимать: игра на выезде, судьи настроены к приезжим негативно, имеет место именно провокация, следующая игра без основных игроков будет существенно затруднена.

– И все равно так просто ведутся и ввязываются в драку – уже после убедительного выигрыша? – уточнил Мартынов.

– Именно.