Смерть в овечьей шерсти

– Хозяин сразу почувствовал неладное и спросил Томми Джонса, что случилось, – сообщил мистер Уилсон. – Ну, Томми, ясное дело, стал скулить, что все идет из рук вон плохо. Они как раз стояли около сортировочного стола, и я все слышал.

– Вы помните, о чем они говорили? – спросил Аллейн.

– Помнить-то я помню, но там ничего такого не было.

– Вы не расскажете мне, мистер Уилсон? Я буду вам чрезвычайно благодарен.

– Да так, ничего особенного. Томми у нас заводной. Бывает, на него находит. Вот и в тот раз обругал ребят ленивыми ублюдками.

– Что-нибудь еще?

– Мальчишка Клифф все еще переживал из-за той бутылки с бухлом. Миссис Рубрик отчитала его за пару дней до того. Томми это страх как не понравилось. Он сам об этом говорил.

– А что сказал мистер Рубрик?

– Худо ему было в то утро. Сразу видать. Лицо все черное. Он больше молчал и только повторял, что это очень неприятно. Похоже, ему было душно в сарае и он рвался поскорей уйти. Еще у него руки дрожали. Совсем доходяга.

– Чем все кончилось?

– Подошел молодой Дуг, капитан этот самый, – с некоторой долей иронии ответил мистер Уилсон. – Чуток запачканный. В крови. Тут хозяин на него вскинулся и резко так спросил: «Какого черта ты тут делал?» Дуг, видно, обиделся. Повернулся к нему спиной и вышел.

– Это не было занесено в протоколы, – заметил Аллейн.

– А я об этом и не говорил. Этот младший инспектор Джексон притаскивается к нам в сарай и расхаживает тут с таким видом, словно мы чего-то скрываем. Вроде нас и за людей не считает. «Мне наплевать, что вы там думаете. Отвечайте на мои вопросы». Ладно, пусть так. Мы и отвечали.

– Ах вот как, – тихо произнес Аллейн.

– Зачем нам чего-то утаивать, – миролюбиво продолжил мистер Уилсон. – Когда мы об этом узнали, переживали не меньше других. Не очень-то приятная история. Когда они сказали Джеку Мерривезеру, нашему прессовщику, что он там спрессовал в то утро, его вырвало прямо на помост, никто даже отскочить не успел. Хоть с тех пор целый месяц прошел, для Джека было все едино.

– Ясно. А чем закончился приход мистера Рубрика?

– Закончился тем, что его совсем развезло. Мы вывели его на воздух. Вас тогда не было, мистер Лосс, и он велел никому не говорить, что ему плохо. У него с собой было какое-то лекарство, он его понюхал, и ему полегчало. Томми послал Клиффа за машиной и сам отвез хозяина домой. Тот все беспокоился, чтобы ни-кто не узнал. Не хотел никого тревожить. Настоящий джентльмен был мистер Рубрик.

– Согласен. А теперь, мистер Уилсон, поговорим о прессе. Когда вы закончили работу накануне, он был заполнен шерстью, не так ли? Плита была опущена, но шерсть еще не спрессована. Правильно?

– Точно.

– А утром все выглядело точно так же?

– Вроде так же, но я только разок туда взглянул. А Джек Мерривезер ничего такого не заметил.

– Когда вы закончили стрижку?

– Еще до шести. Мы остригли овец, которые были в стойлах с вечера, а потом случилась заминка. Где-то около одиннадцати. Овцы с улицы еще не обсохли. Потом дождь перестал, и выглянуло солнце. Пришлось выгонять овец под солнце. Все были злые как черти. Молодой Дуг сказал, что овцы уже обсохли, а я сказал, они еще мокрые, и Томми Джонс тоже так считал. Тут приехал грузовик, и Сид Барнс, водитель, начал встревать и говорить, что они сухие. Ясное дело, ему бы по-скорей отделаться и завалиться в паб до темноты. Ну, я послал их всех куда подальше, а тут овцы и вправду высохли, и мы опять занялись стрижкой. Клифф без дела слонялся по сараю, а потом куда-то слинял. Томми его хватился и стал ругаться на чем свет стоит. В общем, полная кутерьма.

Прозвучал свисток, и в сарае снова закипела работа. Из стойла вытащили пять упирающихся овец, застрекотали машинки для стрижки, к прессу подошел костлявый мужчина и, поплевав на руки, нажал на рычаг. Мистер Уилсон затушил сигарету и, кивнув, отправился к сортировочному столу.

Аллейн стал смотреть, как работает прессовщик. Он зашил готовый тюк и, орудуя коротким крюком, вытащил его из пресса и бросил к дверям, где все еще стояли Аллейн и Фабиан.

– Сюда подъезжает грузовик, и тюки забрасывают в кузов, – объяснил Фабиан. – Кузов находится вровень с полом или чуть ниже. Никаких подъемных устройств не требуется. Так же обстоят дела на складе.

– Это тот самый прессовщик? Джек Мерривезер?

– Да, это Джек, – ответил Фабиан.

– Как вы думаете, если я задам ему несколько простых вопросов, его опять не затошнит?

– Кто знает? А что вы хотите у него спросить?

– Пользовался ли он крюком, когда перетаскивал тот самый тюк.

– Очень рискованно! Даже меня мутит, когда я об этом думаю. Эй, Джек!

Мерривезер отреагировал на этот призыв довольно болезненно. Не успел Фабиан произнести вступительные слова, как прессовщик побледнел и уставился на Аллейна с выражением ужаса на лице.