Смерть в партере

Мы опять пошли покурить и сделали молча несколько затяжек. Я ждал, Догоня думал. И придумал: «Мне, чтобы записи с камер, на площадь смотрящих, получить, нужен запрос в службу видеонаблюдения, начальником подписанный. Это — без мазы. Но я знаю там пару ребят, много раз уже обращался, думаю, тысяч за десять они мне всё покажут. Давай я прямо сегодня этим займусь, гони на всякий случай двадцатку под отчёт!»

Я тут же перевёл ему на карту тридцать тысяч на всякий случай, и мы быстро обсудили ещё и мои дальнейшие действия. А тут пока всё получалось предельно просто — продолжать вести обычный образ жизни и всем рассказать, что квартиру обокрали. Сегодня — встретиться с хакером, вечером идти на спектакль, поехать на машине, а после него — забрать Догоню из отделения. Скорее всего, добудет он уже записи, и надо будет их смотреть, после чего садиться и дальше обсуждать ход следствия. А сейчас — всем спать! Мы вызвали ему такси, ещё немного выпили на посошок и расстались уже под брезжущий рассвет.

6

Встречу с Толей я проспал — проснулся в третьем часу, слегка в раздрае, и ехать было уже поздно. Позвонив, я передоговорился на завтра, и хакер даже расстроился. Но заверил меня, что для него это теперь дело чести. Я выразил уверенность, что у него всё получится, а сам довольно быстро справился с одним из дверных замков: выкрутил, сбегал купил новый, подходящий, и установил. Сергей настоятельно рекомендовал мне хотя бы один заменить немедленно, и я внял его совету. Следующие же пару часов посвятил разбору завалов и преуспел в этом: я не страдаю накопительством и вещей у меня немного, ну, кроме нарядов. Попутно я прикидывал, не пропало ли ещё что, но золото-часы я не ношу, и их у меня и нет. Наличку не храню, подлинники старых фламандцев по стенам не висят, да и другого никакого антиквариата не имеется, аппаратуры минимум. Как я и думал, всё оказалось на месте, кроме ноута и всяких разных носителей информации. Воры и не думали скрывать, за чем именно они приходили, и чуть ли не визитку заказчика оставили. Предельно всё понятно, как и то, что это — знак, который мне подают…

Но, видимо, они посчитали, что я уж совсем тупой и могу не сообразить про знак, поэтому решили прямо в лоб мне подсказать, как же мне надо поступить. И я узнал мужичонку, номерок вернувшего, причём сразу, хотя до этого, как ни силился, не мог даже цвет волос припомнить. Их у него мало, и они русые, а сам он совершенно «обычно» выглядит. Натянуто мне улыбаясь, он вышел из-за колонны, когда я подходил к входу в театр, и парой предложений сформулировал требования: «Лучше отдай по-хорошему то, что мы вчера не нашли. Мы всё равно заберём, но тебе же хуже будет…»

Он даже не остановился, угрожая, а лишь замедлил шаг, пройдя же мимо меня, достал свой телефон и показал его мне. В тот же момент на мой пришла эсэмэска, я её открыл, там оказалось два слова: «Жду звонка», а отправлена с неизвестного мне номера. На который, судя по всему, надо набирать и каяться. И точно надо звонить, ибо было бы странно «ограбленному обывателю» так не поступить. Но, по легенде, каяться мне не в чем, а я решил твёрдо стоять версии, изложенной Александру Карловичу и в которую явно не поверили. Но звонить надо!

Я отошёл за угол, напустил на себя испуганный вид, думаю, за мной наблюдали, и набрал номер. Ответили сразу, и кто звонит, знали: «Глеб, ты не с теми шутить стал. Здесь серьёзные люди и большие деньги, мальчик. И ты нас уже сильно утомил своей упёртостью. Поэтому сегодня крайний срок, ты должен вернуть то, что случайно к тебе попало, и уехать с глаз долой да на подольше. А то можешь под горячую руку попасть — достал ты меня уже! Ты понял?»

Голос звучал сурово, и встретить его обладателя на ночной пустынной улице совсем не хотелось бы, но я продолжил гнуть свою линию: «Да вы кто такой! Да что вы себе позволяете! Я понятия не имею, о чём это вы говорите! А сейчас я звоню в полицию, передаю ваш номер и сообщаю, что с него мне звонят вчерашние взломщики и угрожают физической расправой!»

На этом я нажал на красную кнопку и тут же угрозу свою выполнил — позвонил представителю полиции, но не одному из лейтенантов, оставившему свой номер телефона, а старшему по званию. Майор меня успокоил: «Вот это точно — понты. Похоже, в панике товарищи, коли так грубо работают. Ты номерок мне перешли — пробью и набрать попробую от имени закона, но ты не дрейфь, будь на людях, да и вряд ли они что-то предпримут, особенно в театре. А вечером надо будет меры предосторожности принять повышенные. Действуем, как и планировали, и, судя по всему, с записями всё получается. Я как раз туда сейчас еду и в десятку вроде как укладываюсь, товарищ начальник!»