Смерть во сне

1.

По Варшавскому мосту, от Тересполя в сторону Бреста, медленно проезжал автомобиль. Водитель равнодушно смотрел вперед, лишь изредка переводя взгляд на спокойную реку, названную Западный Буг, узнавая в очертаниях береговой линии, густо покрытой желтеющими деревьями, что-то похожее на речку, протекавшую недалеко от его родного дома, но мельче. Между ними много общего, и изгибы будто одинаковые, и вода точно так же переливается под блеском рассветного солнца. Даже цвета природы по берегам и вся несложная композиция удивительно похожи. На минуту могло показаться, что ехать больше никуда не нужно, вот же оно, все здесь. Но на самом деле это только воображение, и от Бреста предстоит преодолеть еще часов девять-десять пути, прежде чем долгая дорога приведет к дому.

С некоторыми нюансами пройдя пограничный пункт со стороны Польши, на белорусской стороне, напротив, все происходило быстро и легко. До поездки у водителя в голове рисовалась устрашающая картина, как злые, грубые пограничники начнут вести себя до крайности невежливо, будут тянуть время, с излишним усердием обыскивать машину, намекать на взятку, и все это действо развернется на фоне обшарпанного КПП. Разумеется, он предрекал, что ветхое здание ни разу не ремонтировалось со времен Советского союза, а при одной только мысли о Советском союзе у водителя набирался целый рой самых искренних негативных фантазий и даже страхов, подкрепленных богатым потоком разнообразных страшилок, излучаемых от той части информационного поля, которой он отдавал предпочтение. В конечном итоге он ненавидел прошлое страны так, будто когда-то в нем жил.

С другой стороны, он обожал и обожествлял будущее, которое его ждет, и ревностно любил сладкое настоящее, в котором он уже благоухает от непрерывного счастья. С недавних пор он проживал на территории европейского государства, всем сердцем к нему проникаясь и отдаваясь восторгу от каждого дня своего пребывания на желанной земле. Человек без колебаний и сомнений верил в светлую Европу с праведными гражданами, с формальной бюрократией, без коррупции, криминала, пороков и лжи и жил с этим светлым образом. Он походил на фанатика, который верит в своего лидера, что бы тот ни пропагандировал, и даже если он живет в доме желтого цвета, скажет лидер, что дом синий, – и дом станет синим. Так он верил в чудеса о крае на земле, где все совершенно и идеализированно, а высшие ценности непоколебимы и вечны. На все неудобное умело закрывал глаза, а где надо – приоткрывал. Несмотря на хитрую позицию, перед собой он честен, во что верил – с тем и жил, немножко навязывая свою точку зрения всем несогласным.

Вопреки всем домыслам о белорусской границе, он строго по времени электронной очереди прошел пограничный контроль, а пограничники, кроме того, вели себя сугубо профессионально, оставаясь спокойными и допустимо вежливыми. От безвредной обыденности происходящего водитель испытал странный дискомфорт. Сегодня не получится подкрепить мысли насчет одичавших белорусов да заодно с ними русских и украинцев, так как в своем представлении народы особо не делил, смешивая в одну кучу, и всегда стеснялся отношения к ним, но, тем не менее, из рук в руки пограничнику он передал именно российский загранпаспорт, – о другом паспорте он пока только трепетно мечтал. Зато когда это случится, когда настанет час гордо вручить пограничнику свой новенький европейский паспорт, он и по-русски говорить откажется, подчеркивая приобретенную идентичность.

– Староверин Илья Владимирович, – прочел его данные пограничник, сверив фотографию в паспорте с держателем того самого паспорта, вернул документ обратно, проставив въездной штамп, пожелал доброго дня и пригласил следующего человека к окошку.

Илья саркастично улыбался, отойдя от окошка, предвкушая необоснованно строгий досмотр своего автомобиля, но и здесь его ждал своего рода сюрприз, так как не успел он хорошенько пофантазировать, как начнет дерзить молодому заносчивому лейтенанту, поливая его знаниями законов и порядков, как и здесь его с богом отпустили, пожелав хорошей дороги.

Интересно, давно у них все так? – думал он про себя, уже отъехав около километра от пропускного пункта, постепенно набирая скорость. Путь предстоит неблизкий.

Выехав на трассу после Бреста, он внимательно следил за дорожными знаками, в частности отдавая должное внимание знакам, ограничивающим скорость, так как заранее ознакомился с системой штрафов в Белоруссии и не очень-то хотел попадаться и платить. Хотя чего скрывать, где-то на поверхности колебалось желание повести себя немного иначе, нежели в странах Евросоюза, и дать жару, немного выплеснув наружу русскую удаль. В этом порыве он совсем не стеснялся своего происхождения, но подумывая про возможный штраф, предпочитал потерпеть, хотя бы пока не доедет до России.