Смерть знает твое имя

Офицер Мидзуки, похоже, была искренне рада его приглашению. Раньше Ватанабэ встречал ее только в полицейской форме, и сейчас ему было непривычно видеть Мидзуки такой нарядной. Она надела светло-голубой свитер крупной вязки с большим воротом и джинсовую юбку средней длины, а прическу украсила заколкой с голубым цветком немофилы, – по-видимому, не хотела казаться банальной, когда все только и говорят о предстоящем цветении сакуры.

– Очень красивый цветок, Мидзуки-кун.

– Спасибо, Ватанабэ-сан. – Она смущенно улыбнулась. – С сезоном, конечно, немного поспешила.

Он заказал для нее капучино с нарисованной на пенке мордочкой котенка (как удачно, что они пришли как раз в смену того парня, который виртуозно владел техникой латте-арт), и теперь Мидзуки медленно потягивала кофе через трубочку, чтобы не повредить рисунок, не спуская со старшего по званию любопытного взгляда. В сущности, она все еще была ребенком. Ватанабэ почувствовал болезненный укол совести. Не следовало втягивать ее во все это. Но ей ведь ничего не угрожало, правильно? К тому же, вероятнее всего, Митико опять беспокоилась понапрасну и делала из иголки палку[169]. Неудивительно, ведь она много времени проводила со стариками, а им свойственно тревожиться по всяким пустякам. Когда они встречались, из-за его работы полицейского Митико тоже постоянно беспокоилась, считая ее опасной, хотя в основном в его обязанности входило разнимать ссоры подвыпивших офисных сотрудников и показывать дорогу тем, кто заблудился в токийском лабиринте. Если бы он передал ее сообщение группе, которая занималась расследованием «дела убийцы-демона из Итабаси», его, вероятно, не приняли бы всерьез или занялись бы его проверкой еще очень нескоро. Они ежедневно получали по несколько подобных сообщений от бдительных граждан. Некоторые люди даже пытались сводить подобным образом счеты: например, вскоре после обнаружения тел первых жертв одна женщина из Тосима сообщила в полицию, что ее сосед ведет себя подозрительно. Впоследствии выяснилось, что мужчина регулярно вывешивал футон на просушку на своем балконе, что очень раздражало женщину, так как она считала, что плесень с футона соседа заражает ее квартиру. Чтобы это выяснить, полицейским пришлось потратить немало времени на разговоры. Один человек мог пожаловаться на другого просто потому, что тот ему не нравился: в большом городе люди всегда мешают друг другу.

Поэтому, когда Митико поделилась с ним своими подозрениями, он отнесся к ним без особенного энтузиазма. Возможно, в глубине души он был просто разочарован причиной ее звонка. Когда он увидел несколько пропущенных вызовов от Митико, у него на мгновение затеплилась надежда, что она хочет предложить ему начать все сначала. «Дурак, если бы она хотела этого, она бы не названивала тебе целый вечер». Ее настойчивость можно было объяснить лишь тем, что ее беспокойство с каждой минутой становилось все сильнее. Возможно, перед тем как нажать кнопку вызова первый раз, Митико не воспринимала свою просьбу так серьезно, но, когда она не получила ответа, у нее возникло чувство, будто некая призрачная сила пытается ей помешать. Такое пару раз с ней бывало, когда у нее не получалось что-нибудь с первого раза. Вообще, Митико, при всей своей практичности, была на редкость суеверна. Когда он перезвонил ей, ее голос звучал очень взволнованно.

Ватанабэ вздохнул. Перед ним стояла чашка двойного эспрессо, но он к ней пока даже не притронулся.

– Вы чем-то расстроены, сэмпай? – обеспокоенно спросила Мидзуки.

– Все в порядке, Мидзуки-кун. Спасибо вам, что пришли.

– Что вы, я была счастлива, когда вы пригласили меня в «Садза»! Здесь же лучший кофе на всей Синагаве!

– Правда, что ли? – Ватанабэ рассмеялся.

– Ну да, это все знают. И здесь дорого.

– Дорого?

– Сюда часто приходят влюбленные парочки, – выпалила Мидзуки и тут же залилась краской, поняв, что сказала нечто двусмысленное.

Однако Ватанабэ сделал вид, что ничего не заметил.

– Мидзуки-кун…

Он запнулся. Обычно ему легко удавалось договариваться с людьми – он считал это своим сильным качеством офицера полиции, который работает в участковом отделении и постоянно выслушивает посетителей. Однако сейчас это качество стало препятствием: понимая, что Мидзуки ждет от него чего-то совсем другого, он должен был разочаровать ее. Разочаровать – и подвергнуть опасности, как бы он ни пытался самого себя переубедить. Но Мидзуки была полицейским, и у нее по крайней мере имелись необходимые навыки. Кажется, в академии она не хуже всех сдала айкидо, так что в случае чего могла бы себя защитить. И все же…

– Хотите чизкейк с ягодами? Он подойдет к вашему кофе.

– Если скажу, что хочу, вы можете подумать, что я понятия не имею о хороших манерах… – хихикнула Мидзуки.

– Будьте добры, американский чизкейк с ягодами, – попросил Ватанабэ, подозвав официантку.

– По правде сказать, Мидзуки-кун, я пригласил вас в выходной день, чтобы попросить о помощи…