Смерть знает твое имя

Она аккуратно отодвинула в сторону чашку кофе и немного наклонилась вперед – внимательная, как прилежная ученица перед строгим преподавателем.

– Вы не очень давно работаете в полиции, но, возможно, вам уже приходилось сталкиваться со сложными ситуациями. Я понимаю, что бóльшую часть времени мы занимаемся тем, что объясняем мальчишкам правила езды на велосипеде или помогаем пожилым людям перейти дорогу. Но совсем недавно мы с вами столкнулись с непростой ситуацией. – Он улыбнулся, но выражение лица Мидзуки становилось все более напряженным – она явно не понимала, к чему он клонит. – Однако то, что я попрошу вас сделать, может оказаться даже более сложным. Это потребует от вас выдержки.

– О чем вы говорите, сэмпай?

– Об убийце-демоне из Итабаси, – прямо ответил Ватанабэ.

Глаза Мидзуки расширились, а ее лицо стало белым, как фарфоровая чашка кофе. Она даже не шелохнулась, когда перед ней поставили блюдце с чизкейком, посыпанным крупными ягодами голубики и сахарной пудрой.

– Об… убийце-демоне? Он убивает молодых женщин ударом в сердце, сэмпай, – наконец выговорила Мидзуки. – Мы ведь… мы ведь не имеем никакого отношения к этому расследованию. Им занимаются люди из специального отдела. Мы не должны в него вмешиваться.

– Так, значит, вы попросили свою коллегу встретиться с тем парнем! – Александр едва не поперхнулся кофе.

– Всего лишь поговорить с ним под предлогом дзюнкай-рэнраку.

– Дзюнкай-рэнраку… – повторил Александр, пытаясь вспомнить, как это переводится. – Полицейского обхода? И как вы это себе представляете?

– Он приглашал подругу моей знакомой к себе домой. Так что у нас есть его адрес. Это частный дом в Синдзюку.

– Вот же… Но вы же не думаете, что он…

– Этого нельзя исключать, – твердо сказал Ватанабэ. – То, что рассказала моя знакомая, действительно очень подозрительно. Вы знаете много людей, которые в наше время не пользуются мобильной связью и заранее назначают свидания?

– Ну… это еще ни о чем не говорит.

«Как ты вообще можешь судить об этом? Ты что, следователь?»

– Арэксу-сан, в Токио проживают четырнадцать миллионов человек. Вероятность того, что двое людей встретятся в таком огромном городе случайно, ничтожно мала, и все же это происходит каждый день. Убийца-демон из Итабаси – молодой человек примерно вашего возраста. Он учился в школе, затем, думаю, в университете, и, даже если он живет уединенно, о его существовании знает немало людей. Однако никто из них не заподозрил в нем убийцу. И дело здесь не в правиле невмешательства в частную жизнь, которому в Японии придают такое большое значение. Невозможно совершать подобное раз за разом и ни разу не оступиться. В один прекрасный день кто-нибудь все равно что-то заподозрит и потянет за ниточку.

– А машина у него есть?

Ватанабэ моргнул, несколько удивленный вопросом:

– Да, моя знакомая сказала, что у него дорогой кроссовер. Это произвело большое впечатление на ее подругу.

– Кроссовер, значит…

– Вы ведь тоже думали о том, что у этого парня должна быть вместительная машина? Чтобы…

– С чего вы вообще взяли, что я об этом размышлял?

– Арэксу-сан… моя знакомая ни разу не видела его, потому что он отказывается фотографироваться. Но ее подруга утверждает, что этот парень очень привлекательный и машина у него ярко-красного цвета, как у какой-нибудь кинозвезды. Когда я собирался поступать в университет искусств, я много размышлял о создании художественных образов. Основным при создании художественного образа является принцип гармонии. В действительности мы постоянно имеем дело с этим принципом, но не задумываемся о нем, поскольку в жизни все изначально устроено по принципу гармонии. Когда он нарушается, мы сразу же это замечаем. Женщины учитывают его, когда подбирают одежду: они прекрасно знают, как правильно сочетать предметы и цвета, – и, даже если модница надевает японское кимоно с американскими кроссовками, она делает это, исходя из некой концепции стиля.

– И… что из этого следует?

– Когда у вас есть в распоряжении всего одна значимая деталь, вы можете достроить весь остальной образ – но лишь в том случае, если располагаете принципом его построения. Скажем, если мы представим себе модницу, которая любит «Гэндзи-моногатари»[170], она никогда не наденет кроссовки вместе с кимоно, а подберет традиционные гэта, причем обязательно с правильным сезонным узором. Но если нам известно, что девушка – поклонница романов Харуки Мураками, мы можем представить ее в кимоно и кроссовках – и в этом не будет никакой дисгармонии. Так постепенно можно выстроить законченный образ, который будет довольно близок к реальному.

– По-вашему, так и работают криминальные психологи?