Смерть знает твое имя

Но Манами так удивилась, услышав про некоего молодого человека, работающего в их офисе, что пропустила ее замечание мимо ушей. Нет, ну надо же! Очень странно… Наверное, у руководства имелись какие-то особые причины, чтобы не представлять новенького остальным сотрудникам. А может, он просто был волонтером? Это бы все объяснило. Наверное…

– Нужно будет связать ему что-нибудь на память, если у меня сил достанет, – продолжала госпожа Мацуда.

– А?.. – рассеянно переспросила Манами.

– Я в последние дни чувствую, как жизнь меня покидает – капля за каплей. Видимо, ками-сама наконец-то обо мне вспомнили.

– Да что вы такое говорите, Мацуда-сан! Вы ведь еще крепкая!

Госпожа Мацуда снова засмеялась, но ее смех показался Манами грустным, как шелест старой бумаги в семейном альбоме, который госпожа Мацуда время от времени просила снять с полки и дать ей полистать. С пожелтевших фотокарточек улыбались вечно молодые люди в одежде прошлой эпохи. Неужели подобное будущее ожидало и Манами? Их начальник как-то сказал: «Вам предстоит помогать людям, которые утратили связь со своими семьями. Те, кого они любили, живут далеко или уже давно умерли. Им очень грустно, потому что они знают, что такое настоящее одиночество. Отнеситесь к ним с заботой и пониманием». Но у Мацуды-сан по крайней мере когда-то был мужчина, которого она любила, пусть их брак и был бездетным, а ее муж умер вот уже двадцать лет назад. Увидев ее фотографию пятидесятилетней давности в альбоме (почти у каждого подопечного социальной службы были такие альбомы), Манами ахнула: неужели эта сухонькая, сгорбленная, как столетний бонсай, женщина когда-то была такой привлекательной? Куда уж Манами, с ее курносым носом…

– Манами-тян, будь так добра, купи мне в следующий раз пряжу…

– А?.. – Манами будто очнулась и увидела, что госпожа Мацуда протягивает ей несколько банкнот по тысяче иен.

– Да что вы, Мацуда-сан! Это ведь много, пряжа, наверное, столько не стоит. Я сама для вас куплю, вы только скажите, какая вам нужна.

– Ну уж нет, мне важно, чтобы подарок был куплен на мои собственные деньги. Я могу себе это позволить, не зря же я работала почти до восьмидесяти лет. Государство платит мне большую пенсию, да и после смерти мужа стали доплачивать.

Манами вздохнула. Наверняка старушка откладывала эти деньги несколько месяцев.

– Ты возьми какую-нибудь получше, и чтобы цвет был подходящий мужчине, – продолжала, не обращая внимания на ее возражения, госпожа Мацуда, – а то ведь схватишь какую-нибудь «сакуру» или «момо».

«Потому что ты такая бестолковая», – додумала Манами за госпожу Мацуду и, взяв деньги, пообещала ей обязательно зайти в「okadaya」[112] на станции Синдзюку – в следующий раз перед тем, как ее навестить.

Там она и повстречала Норито, и ее первой мыслью было: «Что такой красавчик делает в магазине для фриковатых школьниц и скучных домохозяек?» Он стоял возле женского манекена, наряженного в модный свитер, связанный из имеющейся в продаже пряжи, перед стеной с ящичками для пуговиц, и внимательно рассматривал аккуратные пуговичные ряды. Как будто почувствовав на себе вопросительный взгляд Манами, он отвлекся от своего занятия и повернул голову.

– Э-эй, привет! – К еще большему изумлению Манами, красавчик поднял руку и помахал ей, как своей старой знакомой. – Вот, пуговица от рубашки оторвалась, никак не могу найти подходящую. – Как бы в подтверждение своих слов он подергал краешек воротника рубашки, видневшийся в расстегнутом вороте теплой куртки. – Не поможешь мне?

«А-а, так он принял меня за сотрудницу магазина…»