Смертельная белизна

Благополучно пройдя через досмотровый сканер, она отошла к стене гулкого каменного вестибюля, где мимо нее торопливо шагали сотрудники, и набрала Страйка. Тот не ответил.

«Перезвони, пожалуйста, это срочно», – прошептала она в его голосовую почту.

Вместо того чтобы отправиться прямиком в офис Иззи или в обширные пространства Порткаллис-Хауса, где гуляло эхо, она укрылась в одной из небольших чайных, которая, если бы не стойка и касса, могла сойти за университетскую преподавательскую: такие же стены, обшитые темным деревом, и ковровое покрытие вездесущего хвойно-зеленого цвета. Помещение разделялось дубовой перегородкой: в торце сидели парламентарии, а ближе к дверям – мелкая сошка. Взяв себе чашку кофе, Робин заняла столик у окна, повесила пальто на спинку стула и приготовилась ждать звонка или сообщения от Страйка. Но даже в этом тихом, безмятежном уголке она не сумела полностью совладать с нервами.

Страйк позвонил через три четверти часа.

– Извини, пропустил твою эсэмэску, в метро ехал, – тяжело дыша, объяснил он. – А потом Чизуэлл прорезался. Только что отстал. У нас неприятности.

– Господи, что еще? – У Робин екнуло сердце; она в тревоге опустила чашку на стол.

– Редакция «Сан» считает, что из тебя можно сделать сенсационный материал.

Тут Робин осенило: незнакомец, преградивший ей дорогу на подходе к палате общин, – не кто иной, как Митч Паттерсон, частный детектив, нанятый этой газетенкой.

– Они хватаются за все новое, что находят в биографии Чизуэлла, и вот пожалуйста: у него в офисе появляется миловидная девушка – как же такую не проверить? Первый брак Чизуэлла распался из-за служебного романа. Очень скоро выяснится, что никакая ты ему не крестная дочь. Ой… м-мать…

– Что такое?

– Первый день хожу на двух ногах – и, как назло, Врач-Ловкач решился на тайное свидание. Место встречи – Аптекарский огород в Челси: метро до станции «Слоун-Сквер», а оттуда еще пешедралом черт-те сколько. Короче, – выдохнул он, – выкладывай теперь твои плохие новости.

– Все из той же оперы, – ответила Робин. – У парламента меня подкарауливал Митч Паттерсон.

– Зараза. Как думаешь, он тебя раскусил?

– Вряд ли, но поручиться не могу. Мне лучше исчезнуть, ты согласен? – Робин изучала кремовый потолок с лепным узором из прилегающих внахлест кругов. – А сюда пришлем кого-нибудь другого. Энди, Барклая?

– Еще не время, – возразил Страйк. – Если ты исчезнешь сразу после встречи с Митчем Паттерсоном, это и впрямь будет сенсацией. В общем, так: завтра Чизуэлл направляет тебя на банкет; постарайся вытянуть из этой попечительницы – как там ее, Элспет? – максимум компромата на Уинна. С-с-сука… прости… чуть шею не свернул – дорожка щепой присыпана. Ловкач повел девицу в заросли. Ей на вид лет семнадцать.

– Тебе не нужно освободить телефон, чтобы нащелкать снимков?

– На мне шпионские очки со встроенной камерой… ну вот, наконец-то… – Он понизил голос: – Ловкач в кустиках не по-детски шурует пятерней.

Робин выжидала. До ее слуха доносились едва различимые щелчки.

– А вот появились истинные огородники-любители, – пробормотал Страйк. – Наша парочка вынырнула на открытое место… Слушай, – продолжал он, – давай встретимся в офисе завтра после работы, перед этим банкетом. Оценим все, что у нас есть на данный момент, и спланируем дальнейшие действия. Постарайся во что бы то ни стало забрать второй жучок, а новый пока не ставь – вдруг нам понадобится тебя эвакуировать.

– Понятно, – сказала Робин, мучимая дурными предчувствиями, – но это будет непросто. Я уверена: Аамир что-то заподоз… Все, Корморан, заканчиваем.

В чайный салон только что вошли Иззи и Рафаэль. Рафаэль приобнимал за плечи сводную сестру, которая – Робин сразу заметила – была чем-то расстроена. Заметив Робин, спешно прервавшую разговор, сын Чизуэлла скорчил гримасу, давая понять, что Иззи не в себе, а потом зашептал что-то на ухо сестре, которая кивнула и направилась к столику Робин, предоставив Рафаэлю выбрать что-нибудь попить.

– Иззи! – Робин пододвинула ей стул. – Какие-то неприятности?

Стоило Иззи присесть к столу, как у нее брызнули слезы. Робин протянула ей бумажную салфетку.

– Спасибо, Венеция, – хрипло выговорила Иззи. – Мне так неудобно. Распустила нюни. Ужасная глупость.

Судорожно вздохнув, она выпрямилась и на глазах превратилась в девочку, которую годами приучали держать спину и не давать себе поблажек.

– Просто глупость. – У нее опять навернулись слезы.

– Отец вел себя с ней по-свински, – сообщил Рафаэль, останавливаясь возле них с подносом.

– Не надо так говорить, Рафф, – всхлипнула Иззи, не замечая стекающую с носа слезу. – Ясно же, что он не со зла. Просто я не вовремя попалась ему на глаза. Тебе известно, что он потерял золотой зажим для банкнот – подарок от Фредди?

– Впервые слышу, – равнодушно ответил Рафаэль.

– Он считает, что оставил этот зажим в каком-то отеле, где они с Кинварой отмечали день ее рождения. Когда я вошла, ему как раз оттуда перезвонили. Зажим не нашли. Ты же знаешь отцовское отношение ко всему, что касается Фредди.