Смертельная красота

– Тебе хочется славы? – не слушает его Максим Игоревич, говоря немного усталым, спокойным голосом. – Ты решил после стольких лет службы покрасоваться на экране? Я понимаю, что внешность у тебя достойная и харизмы – хоть на хлеб намазывай. Но каждый раз, когда ты появляешься в новостном выпуске, мое начальство начинает иметь меня. Мне уже не столько лет, чтобы менять предпочтения, да и жена будет против. Коля, что за дела?

– Понятия не имею, о чем вы говорите.

На самом деле, Черный прекрасно понимает, что взбесило Максима Игоревича. Наверняка Фирсова уже состряпала какой-нибудь поганый ролик для своего канала и поторопилась его выставить. Не нужно иметь столь любимые Андреевским сверхспособности, чтобы догадаться, в каком свете там представлен следователь. Ничего хорошего от этой журналистки ждать не приходится. И оправдывать ее тем, что люди в городе должны знать о маньяке, не хочется. Информацию можно доносить по-разному. Может быть, не будь Фирсова столь настырна, Николай подумал бы о сотрудничестве с ней. Но не в таких обстоятельствах, ни за что!

– Давай начистоту, – вздыхает Максим Игоревич. – У тебя явно ступор в деле. Я уточнил, мы можем дать вознаграждение за информацию. Немного, в районе ста тысяч. Раз у тебя какой-никакой контакт с местной прессой, ты мог бы это сделать.

Начальник будто прочитал мысли следователя, но истолковал их неправильно. Черный хмурится.

– Даже не подумаю, – отзывается Николай. – Во-первых, то, что вы называете «прессой», здесь, мягко говоря, хромает на обе ноги и голову. Во-вторых, Максим Игоревич, если бы вы мне дали сказать, то узнали бы, что у меня готов план дальнейших действий. Я сегодня уже успел отправить запрос о нахождении во всех частях страны подобных тел. Давность лет для меня не играет особого значения. Как и то, было дело раскрыто или нет. Думаю, ко вторнику у меня начнет накапливаться информация для анализа.

– Ты что-то смог накопать?

Сонно-усталый тон Максима Игоревича становится бодрее. На своего лучшего следователя – который, конечно, мастер выматывать нервы, делать по-своему и иной раз плевать на прямые указания начальства, – Максим Игоревич возлагает большие надежды. «Когда-нибудь, если его не убьют за его острый язык и мерзкий характер, он станет моим преемником», – думает начальник отдела.

– Одна идея у меня есть.

Черный чувствует, как разжимается внутри пружина напряжения. Максим Игоревич – тот человек, который сходу улавливает его мысли. В этом Черный никогда не сомневался.

* * *

Внутри клокочет Тьма. Она похожа на кипящую смолу – огромные пузыри, наполненные гневом, всплывают на поверхность и маслянисто лопаются, расшвыривая вокруг обжигающие брызги. Все переворачивается, перекатывается, давит. Хочется оскалиться на весь мир и зарычать, как доисторический огромный зверь. Зарычать так грозно, чтобы у всех подкосились коленки и моментально поседели волосы. Чтобы эхо металось в ужасе между домами, выбивая стекла, но тоже не находило спасения. Никакого спасения никому! Даже тому, на кого возлагал надежды. Такое явное пренебрежение простить нельзя. Темная энергия требует высвобождения. И хотя предыдущее он нашел не так давно, хочется сделать это снова. Заменить разрастающуюся, как плесень, досаду на комфорт полного контроля. Сублимировать свои переживания в нечто прекрасное.

Но пока этого не случилось, он готов взорваться от малейшего неверного слова или действия. Например, та кассирша в магазине. Что за тварь? Никак не могла справиться своими толстыми уродливыми пальцами с колхозным маникюром с его покупками. Это было несложно – две бутылки воды и пачка печенья. Снова и снова она проводила бутылкой под сканером. Тот пищал, на экране высвечивались непонятные иероглифы.

– Быстрее можно?

– Что вы нервничаете? Видите же, что у меня не получается. Что-то сломалось.

– Вручную вводи!

– Не орите на меня! – цокнула языком кассирша, ожесточенно прокатывая несчастную бутылку под сканером.

Тот наконец сработал и вывел на табло астрономическую цифру, засчитав все предыдущие разы. Кассирша, не глядя, пробила пачку печенья и озвучила конечную сумму.

– Ничего не смущает? – наливаясь гневом, спросил он, нависая над женщиной.

Народ позади него в очереди начал перешептываться, какая-то бабка потеснила его от кассы, мол, дай другим отовариться.

– Молодой человек, очередь не задерживайте, – поджала губы кассирша.

Хотелось одной рукой сжать ее жирную шею. Почувствовать, как пальцы продавливают жир и смыкаются на адамовом яблоке. Она, конечно, раскрыла бы свой мерзкий рот, вцепилась в его руку, начала молотить длинными когтями. Но надолго ее не хватило бы – у него очень сильные кисти. Ощущение в пальцах было столь реалистичным, что он даже судорожно сглотнул. Кассирша на миг встретилась с его пустым и в то же время горящим взглядом. Что она в нем прочитала? Может быть, все его потаенные мысли? Женщина замерла, бессознательно положив ладонь на высокую грудь.

– Да чего стоишь-то? Платить будешь? У меня ноги устали стоять! – бабка пихнула его в бок костлявым кулаком.