Смертельные объятия

— Нет. Но если бы даже и слышала, то будет молчать, — сказала Женя.

Она налила Льдову чай, пододвинула ему вазочку с печеньем.

— Так что же с вами произошло на самом деле? Вы можете рассказать? Только уговор — про то, что мы сейчас задаем вам вопросы, моему мужу ни слова. Он просил просто кормить вас и баюкать.

— Да я и сам не выдержал бы и все рассказал. Как иначе? Вы же ничего обо мне не знаете! Начну с самого начала. Для меня самое главное в жизни — это моя работа. Это моя страсть, это то, что занимает мои мозги и душу. Это азарт, если хотите. Мне нравится делать то, что я делаю. Я созидаю и вижу, как строятся дома, как в окнах загорается свет… И так уж случилось в моей жизни, что я так и не научился строить отношения с женщинами. У меня была одна женщина, мы с ней изредка встречаемся, но это… как вам сказать…

— Да мы поняли!

— Я не привожу в свой дом женщин, у меня их попросту нет, и я пока еще не созрел для женитьбы. Думаю, в этом заключается моя проблема. Но меня это не напрягает, напротив, я чувствую себя совершенно свободным. Я часто выезжаю за границу, много путешествую, но все мои поездки в конечном счете оказываются связаны с бизнесом, я словно открываю для себя новые горизонты. И ничто в моей жизни не связывает меня, как если бы я был женат и у меня были дети. Возможно, когда-нибудь это случится и я стану таким, как все. Я все это рассказываю вам для того, чтобы вы поняли — я не приглашал в свой дом эту несчастную девушку. Вы должны мне поверить.

Он перевел дух, отпил глоток чая.

— Вчера я проснулся, как обычно, очень рано и увидел рядом с собой ее… Всю в крови. У нее было перерезано горло, так, во всяком случае, мне показалось… Сказать, что у меня был шок — ничего не сказать. У меня и без того хватает проблем с психикой, я ужасно нервный. А тут такое…

— Что вы сделали с трупом? Как от него избавились? — строго спросила Женя, забыв, что не должна была говорить со своим гостем на эту тему, не говоря уже о том, чтобы вообще вести допрос!

— Да в том-то и дело, что никак я не избавлялся. Я внушил себе, что в спальне никого нет. Я долго мылся, и даже кровь на себе, на своем, извините, белье, пытался представить галлюцинациями. Ну не могло такого со мной случиться! Да, еще там, на кровати, был нож! Он лежал рядом, скорее всего, мне вложили его в руку, когда я спал…

— Вы принимаете снотворное?

— Да, — признался он. — Пью горстями. Ну, не всегда, конечно, а когда не могу уснуть, когда перевозбужден перед сделкой или, наоборот, после сделки, когда моя голова полнится новыми проектами.

— Что было потом? — Наташа не сводила с него недоверчивого взгляда. — Вы так и не заглянули в спальню, чтобы убедиться, что там никого нет, или наоборот, что мертвая девушка все еще там?

— Нет. Я не смог. К тому же приходила моя помощница, Аля, хотела приготовить мне завтрак, но я отправил ее обратно, сказал, что даю ей выходной. Оплачиваемый выходной.

— То есть она не входила в спальню, чтобы убрать, скажем, вашу постель?

— Да вы что?! Конечно, нет! Она пришла, побыла немного на кухне, потом собралась, пока я был в ванной комнате…

— Но постойте, ведь, если вы были в ванной, разве она не могла в это время заглянуть в вашу спальню, чтобы застелить постель, к примеру?

— Да что ей там делать, если я ее отпустил? — пожал плечами Льдов. — Ну, точно-то я сказать не могу, но если бы она заглянула туда и увидела все это, наверное, она как-нибудь отреагировала бы, как вы считаете? Она же вполне себе нормальная, адекватная девушка. Она бы точно вызвала полицию и все такое, да и вела бы себя иначе.

— В смысле?

— Ну, если бы она предположила, что это сделал я, не стала бы мне улыбаться, не была бы такой спокойной. Вот что я хочу сказать. Ей-то зачем быть замешанной в этом деле? Ведь если я, предположим, убийца, то она уж точно заявила бы на меня в полицию. Я же ей совсем чужой человек!

— Получается, что она не заглядывала в спальню, — подытожила Наташа. — И что было дальше?